Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http :// www . allbest . ru /

РЕЛИГИЯ ИДЕОЛОГИИ

ПЛАН

ВВЕДЕНИЕ

1. ПОНЯТИЕ РЕЛИГИИ И ЕЕ ФОРМЫ

2. ФУНКЦИИ ИНСТИТУТА РЕЛИГИИ

3. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ИДЕОЛОГИИ И РЕЛИГИИ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Наличие взаимосвязи между религией и политикой очевидно. Религия никогда не сводилась лишь к вере в Бога и в потустороннюю жизнь, а также к совершению религиозных обрядов. Именно социальные учения позволяли монотеистическим религиям овладевать массами и тем самым влиять на расстановку сил в обществе. Религия по-своему объясняет реально существующий мир и регулирует не мнимые, а реальные отношения между людьми. Без религиозной интерпретации чисто земных отношений между людьми религия не смогла бы выполнять сложные социальные функции, в том числе интегрирующую, потеряла бы свою привлекательность, перестала бы существовать. Сами причины возникновения новых религиозных движений, как правило, носили социально-политический характер. Такие движения появлялись в ответ на назревшие потребности общественной жизни. Фактически каждая вновь возникшая религиозная секта выступает как социально-политическая ячейка, а система ее воззрений - это новая социально-политическая доктрина, появляющаяся в религиозной форме. Такова, в сущности, история возникновения христианства, ислама, буддизма, других религий.

Все это, безусловно, говорит о взаимодействии религии и светской жизни, религии и политики, религии и идеологии. Этим и объясняется актуальность темы нашей работы, цель которой - проанализировать характер взаимодействия идеологии и религии. Для достижения поставленной цели мы считаем необходимым решить следующие задачи:

ѕ дать понятие «религии», определить ее формы;

ѕ выделить и охарактеризовать функции религии;

ѕ осветить историю и проблематику взаимодействия религии и идеологии.

1. ПОНЯТИЕ РЕЛИГИИ И ЕЕ ФОРМЫ

Религия (лат. religio - благочестие, святыня) - особый тип духовно-практической деятельности, представляющий собой неразрывное единство мировоззренческой установки, переживания, действия, основывающийся на вере в священное. Священное - это вид сверхъестественного, выходящего за рамки естественного, природного хода событий; «чудо». Но священное, в отличие от сверхъестественного вообще, включает в себя еще и признание безусловной ценности его для человека .

Религия как культура базируется на иррационально-трансцендентальных догмах, предписаниях, постулатах в проекциях проблем с постижением вечных вопросов, абстрактно-универсальных понятий экзистенции субъекта, социума, мира, природы, с постижением смысла жизни, с выработкой идеологических и религиозных концепций .

Первичной формой религии являлось поклонение природе. Первобытным народам было неведомо понятие «природа», поэтому предметом их поклонения являлась безличная природная сила, обозначаемая понятием «мана». Этот термин ученые позаимствовали у аборигенов Полинезии и Меланезии, которые называли так силу, управляющую природными процессами. Человек обладает маной, когда он счастлив, удачлив и демонстрирует какие-то необычные успехи, например, как земледелец, воин или вождь. Мана посылается богами, что предполагает их обладание маной в первую очередь.

Ранней формой религиозных воззрений следует считать тотемизм - веру в существование родственной связи между какой-либо группой людей (племя, род) и определенным видом животных или растений. Тотемизм являлся первой формой осознания единства человеческого коллектива и его связи с окружающим миром. Жизнь родового коллектива была теснейшим образом связана с определенными видами животных, на которых охотились все его члены. Как предполагают ученые, это обстоятельство послужило основой для возникновения тотема (на языке североамериканских индейцев племени оджибве ототем - род его) - животного предка, считающегося покровителем рода.

Впоследствии в рамках тотемизма возникла целая система запретов, которые назывались табу. Они представляли собой важный механизм регулирования социальных отношений. Так, половозрастное табу исключало половые связи между близкими родственниками. Пищевые табу строго регулировали характер пищи, которая должна была доставаться вождю, воинам, женщинам, старикам и детям. Ряд других табу призван был гарантировать неприкосновенность жилища или очага, регулировать правила погребения, фиксировать социальный статус, права и обязанности членов первобытного коллектива.

К ранним формам религии относится магия (в буквальном переводе с древнегреческого - колдовство). Она представляет собой возникшую у первобытных людей веру в возможность воздействовать на какие-либо естественные явления путем определенных символических действий (затворов, заклинаний т.д.). Возникнув в глубокой древности, магия сохранялась и продолжала развиваться на протяжении многих тысячелетий. Если первоначально магические представления и обряды носили общий характер, то со временем произошла их дифференциация. Современные специалисты классифицируют магию по методам и по целям воздействия. По методам воздействия магия делится на контактную (путем непосредственного соприкосновения носителя магической силы с объектом, на который направлено действие), инициальную (магический акт направлен на объект, который недосягаем для субъекта магической деятельности), парациальную (опосредованное воздействие через остриженные волосы или ногти, остатки пищи, которые тем или иным образом попадают к обладателю магической силы), имитативную (воздействие на подобие субъекта). По целям воздействия магия делится на вредоносную, военную, промысловую, лечебную, любовную и т.д.

У первобытных людей особую значимость имело почитание различных предметов, которые должны были приносить удачу и отводить все опасности. Эта форма религиозных верований получила название «фетишизм» (от португальского «фетиш» - сделанный). Впервые она была обнаружена португальскими моряками в Западной Африке в XV в., а затем аналоги фетишизма были выявлены в религиях почти всех стран, а также в ходе археологических раскопок, дающих материал о верованиях первобытных людей. Фетишем мог стать любой предмет, поразивший воображение человека: камень необычной формы, кусок дерева, зуб ископаемого животного, ювелирное изделие. Этому предмету приписывались не присущие ему свойства (способность исцелять, предохранять от опасности, помотать на охоте...).

Говоря о ранних формах религии, нельзя не упомянуть об анимизме (от латинского «анима» - душа) - вере в существование душ и духов. Детальный анализ анимистических верований был дан Э. Тейлором в работе «Первобытная культура». Согласно его теории эти верования развивались в двух направлениях. Первый ряд анимистических представлений возник в ходе размышления древнего человека над такими явлениями, как сон, видения, болезнь, смерть, а также из переживаний транса и галлюцинаций.

Будучи не в состоянии правильно объяснить эти сложные явления, «первобытный философ» вырабатывает понятия о душе, находящейся в теле человека и покидающей его время от времени. В дальнейшем формируются более сложные представления о существовании души после смерти тела, о переселении душ в новые тела, о загробном мире и т.п.

Второй ряд анимистических верований возник из присущего первобытным людям стремления к олицетворению и одухотворению окружающей действительности. Древний человек рассматривал все предметы объективного мира как нечто подобное себе, наделяя их желаниями, волей, чувствами, мыслями и т.д. Отсюда возникает вера в отдельно существующих духов грозных сил природы, растений, животных, которая в ходе сложной эволюции трансформировалась в политеизм, а затем в монотеизм.

На ранних этапах развития человеческого общества первобытные формы религиозных верований не существовали в чистом виде. Они самым причудливым образом переплетались друг с другом. Поэтому ставить вопрос о том какая из этих форм возникла раньше, а какая - позже, вряд ли возможно. Очевидно, речь должна идти о комплексе религиозных верований. Композиция этого комплекса могла быть весьма разнообразной. Например, у аборигенов Австралии наиболее предпочтительным элементом их религиозного комплекса был тотемизм с тщательно разработанной системой табу. Среди многочисленных народов Сибири и Дальнего Востока явно доминировали магия и тесно связанная с ней практика шаманизма. Что касается народов Африки, то они отличались своей склонностью к фетишизму. Однако в каждом конкретном случае выдвижение на первый план какой-либо части религиозного комплекса не означает, что первобытные люде не были знакомы с остальным его элементами. Именно комплекс рассмотренных первобытных верований стал ядром так называемых племенных религий, которые отличались большой пестротой, так как отражали специфические для того или иного племени условия обитания, социальные связи, особенности материальной культуры .

2. ФУНКЦИИ ИНСТИТУТА РЕЛИГИИ

Религию нельзя изучать как замкнутую, изолированную систему. Будучи особой формой духовой деятельности людей, она тесно связана и взаимодействует с другими элементами общественной системы, занимая различное положение на разных этапах развития человеческого общества. И зависит это от места, которое занимает в системе общественного сознания религиозная идеология, от места религиозной деятельности и религиозных отношений, прежде всего культовой деятельности и культовых отношений, в системе социальной деятельности и социальных отношений, от места религиозных групп, общностей, организаций среди других групп, общностей, организаций.

Под функциями религии следует понимать различные способы ее действия в обществе. В литературе в качестве наиболее существенных выделяют следующие функции: мировоззренческая, компенсаторная, коммуникативная, регулятивная, интегративная и культурно-транслирующая.

Обратим внимание на значимость мировоззренческой функции. Религия включает определенное миропонимание, объяснение мира и некоторых процессов в нем, природы человека, смысла его существования, идеала и т.д. Религиозное мировоззрение задает предельные критерии, абсолюты, через призму которых осуществляется видение мира, общества, человека, обеспечивается целеполагание и смыслополагание. Придание смысла бытию поддерживает надежду на избавление от страданий, несчастий, одиночества, морального падения и т.п.

Религия выполняет специальную функцию компенсатора: социальное неравенство компенсируется равенством в греховности, в страдании; людская разобщенность заменяется братством во Христе в общине; фактическое бессилие человека компенсируется всесилием Бога; смертный оказывается бессмертным; мир зла и несправедливости заменяется царством Божиим. Важное значение имеет психологический аспект компенсаторной функции: религия может выступать средством снятия стрессовых состояний.

Коммуникативная функция. Религия осуществляет общение людей, где «богообщение» считается высшим видом общения, а общение с
«ближними» - второстепенным. Общение происходит прежде всего в культовой деятельности. Богослужение в храме, молитвенном доме, участие в таинствах, общественная молитва рассматриваются как главное средство общения и единения верующих с Богом и друг с другом. Внекультовые деятельность и отношения также обеспечивают общение верующих.

Религиозные идеи, ценности, установки, стереотипы, культовая деятельность и религиозные организации выступают в качестве регуляторов поведения людей. Как нормативная система и как основа общественно-санкционированных способов поведения религия определенным образом упорядочивает мысли, устремления и действия людей и тем самым реализует регулятивную функцию. религиозный тотемизм воззрение церковь

Религия может выступать как фактор интеграции общества, группы. Суммируя поведение и деятельность индивидов, объединяя их мысли, чувства, стремления, направляя усилия социальных групп и институтов, религия способствует стабильности данного общества. Важной функцией религии является культурно-транслирующая, позволяющая человеку приобщиться к культурным ценностям и традициям, в появлении и развитии которых религиозный фактор играл либо определяющую, конституирующую, либо значительную роль.

Результаты, последствия выполнения религией своих функций, т.е. ее роль в жизни общества, были и являются разными. Можно назвать некоторые принципы, реализация которых помогает давать объективный анализ роли религии в конкретных условиях, месте и времени.

Прежде всего нельзя считать роль религии в обществе исходной и определяющей, хоти она и оказывает на общество и другие формы общественной жизни обратное воздействие. Религиозный фактор оказывает влияние на экономику, политику, государство, межнациональные отношения, семью, на область культуры через деятельность верующих индивидов, различных групп и организаций в этих областях. Происходит как бы наложение религиозных отношений на другие общественные отношения. В этом плане особое место в истории человечества занимал и занимает феномен клерикализма, попытки религиозной организации выйти за собственно религиозные рамки и влиять на те или иные стороны общественной жизни.

Степень влияния религии зависит от ее места в обществе, а это место не является раз и навсегда данным, оно изменяется в контексте процессов сакрализации и секуляризации. Сакрализация означает вовлечение в сферу религиозного санкционирования решенных форм общественного и индивидуального сознания, деятельности, отношений, поведения людей, рост влияния религии на различные сферы общественной и частной жизни. Секуляризация напротив, ведет к ослаблению влияния религии на общественное и индивидуальное сознание, к ограничению возможности религиозного санкционирования различных видов деятельности, поведения, отношений и институтов, «вхождения» религиозных индивидов и организаций в различные внерелигиозные сферы жизни.

В современных условиях значимость деятельности любых институтов, групп, партий, лидеров, в том числе религиозных, определяется прежде всего тем, в какой мере она служит утверждению общечеловеческих гуманистических ценностей .

3. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ИДЕОЛОГИИ И РЕЛИГИИ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ

Характер взаимоотношений государства и церкви существенно различается от эпохи к эпохе и от страны к стране. Истории известны примеры, когда государство сначала жестоко преследовало последователей определенных религиозных верований, а затем эта религия признавалась в качестве государственной (например, христианство в Римской империи). В Европе до конца XVIII в. церковь повсеместно являлась доминирующим компонентом политической системы. Затем процессы секуляризации, которые особенно усилились в период становления и развития буржуазно-капиталистических отношений, привели к постепенному освобождению различных сфер общественной жизни, в том числе государства и политики, от влияния религии и церкви. Свое наиболее последовательное выражение этот процесс получил в формальном, юридическо-правовом отделении церкви от государства. Однако этот процесс не принял повсеместного характера.

В настоящее время взаимоотношения государства и церкви реализуются по различным моделям. С некоторой степенью условности можно назвать такие модели:

Ш религиозное (теократическое) государство;

Ш светское государство;

Ш официальная церковь;

Ш модель признаваемых общин.

Религиозное, или теократическое, государство признает определенную конфессию в качестве государственной религии и Священное Писание как источник государственного законодательства. При такой модели взаимоотношений церкви и государства отождествляются религиозные и политические институты, религиозными нормами регламентируется личная жизнь граждан. В чистом виде эта модель встречается редко, но к ней тяготеет ряд стран исламского мира.

Светское государство реализует идею отделения религии от государства, что находит свое выражение в институциональном размежевании государства и церкви.

Для модели официальной церкви характерно официальное предпочтение одной конфессии, организационной структуре которой (церкви) отводится особое место в политической жизни страны.

Модель признаваемых общин основывается на официальном признании всех основных конфессий, но при этом ни одна из них не получает статуса государственной или предпочтительной .

Особую роль во взаимодействии идеологии и религии играет конфессиональная политика. Под «конфессиональной политикой» понимается:

ь во-первых, комплекс стратегий и шагов светского государства по отношению к различным конфессиям, находящимся в равном положении, направленный на урегулирование отношений между ними, между ними и государством, а также между религиозной и нерелигиозной частями общества в целом;

ь во-вторых, политические меры по обеспечению прав и свобод граждан на исповедание любой религии или неисповедание никакой;

ь в третьих, сознательная деятельность государства, его аппарата с целью достижения желаемых результатов в религиозной сфере властными инструментами.

Сфера конфессиональной политики включает политику государства в отношении религиозных организаций, политическую активность религиозных организаций и участие общества в развитии отношений государства и религиозных организаций.

Стратегии конфессиональной политики определяются двумя основными критериями: ходом политического развития в целом и местом религиозных организаций в процессе общественного развития. Как уровень развития демократических институтов, так и динамика этого процесса определяют две позитивные стратегии конфессиональной политики.

Стратегия сотрудничества общества, государства и религиозных организаций характерна для большинства развитых стран. Социальные ценности и пути их реализации, выработанные в рамках религиозной практики, включены в идеологические основы социальной политики. Действует религиозный плюрализм, который, с одной стороны, обеспечивает ресурс общественной толерантности, а, с другой стороны, поддерживает квазирынок религиозных организаций. Статус религиозных организаций близок к статусу общественных организаций. Со стороны государства религиозные организации получают разнообразную поддержку. Одновременно государство осуществляет контроль за их деятельностью.

Стратегия активного включения религиозных организаций в политические преобразования характерна для стран переходного периода. Государство, общество и религиозные организации проходят этап демократизации. В странах Восточной Европы религиозные организации выполняют функцию проводников радикальных социал-демократических идей и становятся гарантами зарождающейся демократии, т.е. берут на себя не свойственные религиозным организациям функции.

Сам факт существования в обществе религии и ее институтов требует от каждого государства выработки и реализации хорошо продуманной, научно обоснованной новой модели политики по отношению к ним.

Эти и другие обстоятельства выдвигают перед органами власти задачу выработки и последовательного проведения в жизнь новой модели политики по отношению к религии и ее институтам.

Такая модель включает три элемента: а) теоретико-идеологическое обоснование; б) юридический базис; в) специальные органы, предназначенные обеспечивать связь между государственными структурами и религиозными организациями. Эта модель дает наиболее полное представление о характере государственно-конфессиональных отношений и статусе отдельных конфессий.

Теоретико-идеологический компонент функционирует как организационная и контрольно-регулятивная система взглядов, идей, целей граждан, религиозных организаций, властных структур по отношению к религии и ее институтам.

Отношения между государством и религиозными организациями по своей сущности являются политическими - при различном социальном назначении их субъекты обладают способностью объединять массы людей и управлять ими .

Идеология государства является предтечей права. Юридический базис охватывает весь круг вопросов, связанных с законодательством в области свободы совести.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, качественно новым этапом в усилении общественно-политической роли религии стало возникновение церкви - религиозной организации, выступающей в качестве средства упорядочения отношений внутри религиозного объединения и его связей со светскими общностями и организациями. Заметим, что церковь как организация характеризуется всеми основными атрибутами, присущими социальному институту.

По мере развития церкви усиливались и ее политические функции. Постепенно власть церкви частично приобрела политический характер, так как она стала претендовать на роль высшего авторитета в укреплении не только семьи, но и общественной морали, в соблюдении норм и правил, в которых заинтересовано все общество. Церковь стала играть огромную роль и в укреплении авторитета государственной власти. Многие авторы, анализируя нынешнюю деятельность церкви, рассматривают ее как один из влиятельных компонентов политической системы общества. Осуществляя эту деятельность, церковь исходит из того, что людям нужны не только духовность и вера, но и религиозное обоснование их стремления к нормальному удовлетворению сугубо земных потребностей.

Выполнение указанных общественных функций, как известно, невозможно без соответствующей идеологии. Поэтому в деятельности любой церкви, особенно это характерно для католицизма, значительное место отводится разработке ее социально-политической доктрины. При этом религиозные идеологи, опираясь на священные книги и учение отцов церкви, исходят из возможности торжества социальной справедливости и гармонии уже в этой земной жизни. Социальное учение каждой церкви по-своему формулирует конечную земную цель для миллионов верующих, движение к которой становится смыслом их повседневной жизни. Тем самым обусловливается участие верующих во всех областях жизни светского общества, в том числе и в сфере политики.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Кириленко, Г.Г. Философский словарь. Справочник студента / Кириленко Г.Г., Шевцов Е.В. - М.: Филологическое общество «СЛОВО»: ООО «Издательство АСТ», 2002. - 704 с.

2. Мельник, В.А. Политические идеологии: учеб. пособие / В.А. Мельник. - Минск: Выш. шк., 2009. - 399 с.

3. Миронов, А.В. Основы религиоведения: Рабочая книга преподавателя и студента. Учебное пособие / А.В. Миронов, Ю.А. Бабинов. - М.: НОУ, 1998. - 328 с.

4. Основы идеологии белорусского государства: Учебное пособие для вузов / Под общ. ред. С.Н. Князева, С.В. Решетникова. - Мн.: Академия управления при Президенте Республики Беларусь, 2004. - 491 с.

5. Религия: Энциклопедия / Сост. и общ. ред. А.А. Грицанов, Г.В. Синило. - Мн.: Книжный Дом, 2007. - 960 с.

Размещено на Allbest.ru

...

Подобные документы

Происхождение и значение религии в обществе. Анализ религии в социологической концепции Макса Вебера. Взаимодействие и влияние религии на общество. Характеристика труда М. Вебера "Протестантская этика и дух капитализма". Элементы и типы религии.

курсовая работа , добавлен 27.06.2013


Синто – традиционная японская религия. Изучение истории происхождения данной религии, ее магии, тотемизма, фетишизма. Ознакомление с мифологией синтоизма. Описание ритуалов и праздников, устройства храмов. Выяснение современного состояния данной религии.

реферат , добавлен 20.06.2015


Концепции возникновения религии, основные стадии ее развития. Ранние и родоплеменные формы религиозных верований. Понятие и символы фетишизма. Магические представления первобытных людей. Особенности анимизма и тотемизма. Причины зарождения разных культов.

презентация , добавлен 28.02.2014


Понятие и хронология доисторической и исторической религии, их сущность и основные различия. Первобытные люди и понятие племенной религии. Особенности формирования первобытной религии: фетишизма, анимизма. Роль и значение религии в современном мире.

реферат , добавлен 22.03.2011


Исследование религии и хозяйственной деятельности. Экономический подход к изучению религиозных феноменов. Взаимное влияние экономики и религии. Компендиум социального учения. Мнение Католической Церкви о работе. Институциональная этика в поле действия.

дипломная работа , добавлен 30.11.2016


Характеристика взаимоотношений политики и религии. Типы религиозных организаций. История формирования и законодательное обеспечение свободы совести в России. Сотрудничество верующих и не верующих как основа формирования светского характера государства.

курсовая работа , добавлен 21.12.2010


Религия как историческая категория культуры. Ее сущность, истоки и формирование. Концепции соотношения ее с культурой. Особенности древних форм религий: тотемизма, анимизма, магии и фетишизма, характеризующих верования и обряды первобытного человека.

реферат , добавлен 17.05.2011


Сущность и основные функции института религии как социокультурного института. Отделение церкви от государства. Основные причины резкого роста религиозности в современном российском обществе. Религиозное сознание и поведение, духовный потенциал.

реферат , добавлен 22.09.2012


Анализ основных моделей и общемировых тенденций развития взаимоотношений церкви и государства, а также особенностей формирования и развития их представлений о свободе совести и правах человека. Характеристика и значение свободы совести в истории России.

курсовая работа , добавлен 11.09.2010


Возможности и перспективы религии, несостоятельность односторонних прогнозов относительно ее судеб. Решающее воздействие политики и науки на мировосприятие и роль религии в обществе, разрушение традиционных установлений и открытие новых возможностей.

- въезд в Российскую Федерацию как регулируемое Конституцией, международными договорами Российской Федерации, другим законодательством пересечение российскими, иностранными гражданами и лицами без гражданства государственной границы Российской Федерации с территории иного государства в установленных метах и в предусмотренном отечественным законодательством порядке;

Выезд из Российской Федерации как регулируемое Конституцией, международными договорами Российской Федерации, другим законодательством пересечение российскими, иностранными гражданами и лицами без гражданства государственной границы Российской Федерации с территории Российской Федерации в установленных метах и в предусмотренном отечественным законодательством порядке;

Пребывание в Российской Федерации как временное нахождение на ее территории на законных основаниях российских, иностранных граждан и лиц без гражданства;

Проживание в Российской Федерации как постоянное нахождение на ее территории на законных основаниях российских, иностранных граждан и лиц без гражданства.

Полагаем, что приведенная структура может быть положена в основу кодификации миграционного законодательства. При этом следует подчеркнуть, что систематизация норм должна проводиться по правовому критерию, а не по цели въезда, выезда, пребывания и проживания. Это позволяет преодолеть проблему юридической экспликации видов миграции, потребность в которой отпадает. Распределение норм по институциональным группам позволит одновременно разрешить проблему коллизий и дублирования норм друг другом. Кроме того, выстраивать таким способом нормативно-правовой материал невозможно без заполнения пробелов правового регулирования.

Белолипецкий В.К., к. филос. н. (СКАГС)

ПОЛИТИЧЕСКАЯ РЕЛИГИЯ КАК ОСНОВАНИЕ РЕЛИГИОЗНОЙ ИДЕОЛОГИИ

Мы живем во времена, когда идеология все более становится важнейшей характеристикой реальности, составляет одну из ос-

нов упорядоченной социальной жизни и на первый план выдвигает знания и ценности общества.

Автор видит свою задачу в том, чтобы, во-первых, показать, почему и как появилось сложное социальное образование - политическая религия, которая не является ни в коем случае простой амальгамой двух этих феноменов; во-вторых, ответить на вопрос: почему политическая религия составляет стержень и основу религиозной идеологии?

Но начнем с самого простого: с выяснения понятия «идеология».

Под идеологией в соответствии со сложившейся традицией будем понимать систему взглядов, идей, теоретических принципов, которые выражают общественные отношения сквозь призму интересов, целей и идеалов.

Идеология есть совокупность концепций и доктрин, претендующих на целостность, законченность, вероятную истинность; это превращенные виды сознания, рефлектирующие социальноэкономические и политические программы бытия общественных слоев и групп в их обобщенной форме. Идеологии стремятся материализоваться в различных формах социальной практики, строго держат курс на нее. Они устанавливают конкретные цели деятельности социальных общностей в соответствии с их интересами. В идеологии поэтому всегда содержатся директивы действий, определенная шкала ценностей, а также оценивается реальное положение социальных сил. Идеология, как правило, создается элитарным меньшинством общества с тем, чтобы обосновать свое собственное господство.

Религиозная идеология имеет на деле все те же черты и свойства, что и идеология государственная. Однако в отличие от последней, религиозная идеология имеет иррационалистическое идеалистическое содержание, в соответствии с которым система идей строится вокруг Бога, тварного мира и человека. Наряду с этим образуется система ценностей и целей, определяющих поведение, поступки и чувства людей. Мир, материальный и вещественный, подчиняется самой идее творения и тому важному, сакральному и божественному, что создано в результате активной и креативной деятельности Создателя. Это положение - исходная мысль религии как такого феномена культуры, который призван восполнить реальную действительность силой, парящей над видимой действительностью.

Но основу религии составляет не только это положение, хотя оно лежит в основании религиозного мировоззрения. Важнейшей причиной возникновения и функционирования этой формы сознания являются социальные идеи, благодаря которым религия и утвердилась в обществе

Другими словами, истоки человеческой религиозности находятся не столько в гносеологии, сколько в идеологии. Идеология (религиозная идеология, теология), как важная сфера сознания, отражает земные, физические, предметные черты и свойства материального мира в превратной, отчужденной форме, ибо она «олицетворяет те явления в жизни природы и человека, которые, в зависимости от условий времени и данных обстоятельств, имеют особенно большое значение, и возносит их так высоко, что они выходят за пределы временного и конкретного», - писал И. Дицген1.

Так как религия - это форма общественного сознания, то она является упорядоченной системой доктрин, учений, теорий, чувств, культовой деятельностью, связанных с пониманием человеком мира, самого себя и отношения к миру, где главным является вера в реальное существование сверхъестественного. Вот на эти «видимые» черты религии и обращают в первую очередь внимание. Религия - особая форма общественного сознания, тесно соединенная с важнейшими элементами психологии (чувства, настроения, переживания) и политики (власть, собственность, интересы).

В общем и целом религия - это не фундаментальная, а вторичная форма сознания, не самая древняя, не созидательная, не абстрактная, по своей природе она жестко детерминирована религиозной идеей, не покрывает собой всю культуру, а является ее частью, элементом - необходимым, но не самым важным. В свете сказанного, религия представляет одно из противоречивых, драматичных, конфликтных и ограниченных видов духовной человеческой деятельности.

Ограниченность религии придает присущая ей и изначально сращенная с ней идеология, которая всегда и во все времена была ущербной интеллектуальной формой, ибо отражала бытие с позиции определенных интересов, чаще всего с позиции небольших, власть имеющих элитарных групп.

1 Дицген И. Против идеализма и поповщины. М., 1926. С. 189

Религия нами понимается не просто как религиозная идеология, а политическая религия, или политическая религиозная идеология. Таковой она становится одновременно с появлением государства. Религия и государство возникают в одно и то же время, тогда, когда в мире возникает «жажда золота и власти» (Мануэль Галич)12 - где-то между 9 и 5 веками до нашей эры. К их возникновению толкает объективная логика развития общества - общественное разделение труда, деление общества на классы, появление социального слоя - элиты, занимающейся интеллектуальной деятельностью. До указанного времени у человечества была длительная безрелигиозная эпоха (В.Ф. Зыбковец) , а затем появились предпосылки религиозности: тотемизм, фетишизм, анимизм, магия, которые вошли в родовые, племенные верования, приведшие к формированию национально-государственных и, наконец, мировых религий. На этапе создания, точнее, становления мировых религий возникает жгучая потребность дополнить социально-политический гнет еще и религиозным. Так начинается взаимосближение религии и политики, что является одной из важнейших черт существования особой формы общественного сознания - политической религии (политической теологии), как такого социального сознания, которое синтезирует в себе политику и религию в единое слитное целое, а не служит амальгамой одного и другого явления, и вырастает из собственнических и властных отношений, основанных на интересах людей (в большей мере интересов политико-религиозных элит).

Политическая религия - это такая духовная форма, которая содержит в себе имплицитно проблемы собственности, интересов и власти тех групп общества, которые.заняты вопросами управления, организации и поддержания порядка в государстве. Кстати, еще в 5 веке до н.э. религия как общественный институт была объявлена афинским тираном Критием как изобретение властей с целью лучшего управления в государстве. Эта точка зрения прошла через века и своей вершины достигла в учении К. Маркса, увидевшего в религии опосредованный результат общественных отноше-

1 Галич М. История доколумбовых цивилизаций. М., 1990.

2 Зыбковец В.Ф. Человек без религии. У истоков общественного сознания.

ний - иллюзорное сознание, отражающее разорванность и отчужденность общественного бытия, - считает Ю.В. Тихонравов1 .

Итак, можно констатировать, что ненаучно и некорректно понимать религию или как только идеалистическую систему идей

о Боге, мире и человеке, т.е. совокупность идей, определяющих мировоззрение человека, или только как некую политическую систему, основанную на политических онтологических основаниях

Собственность, интересы и власть.

Если государственная идеология охраняла, конвоировала, жестко и строго, всю духовную и политическую жизнь, то политическая религия удваивала этот контроль, создавая дуализм миров и их оценок, причем верующий человек ощущает иерархию этих миров - вечного и преходящего, господствующего и подчиненного. Вследствие этого, все происходящие события и явления в природе и обществе индивид рассматривает с позиции религиозной идеологии, руководствуясь при этом чаще всего идеями и интересами элитарных групп, которые ему навязываются, так как политическая идеология свои интересы и идеи вбивает, вколачивает в головы людей, подчиняя их своей воле. В религии находится «идеологическое ядро», «идеологическое жало» (А.В. Луначарский). Имманентно все это присуще религии. Религиозная идеология догматична, традиционна, не меняется веками. Примером может служить православие как истинно апостольское учение, которое после 7 вселенских соборов не добавило и не убрало практически ни одного нового элемента, ни в свою догматику, ни в культовую деятельность. Правда, во времена деятельности патриарха Никона (1605-1681) была предпринята попытка провести богослужебную реформу, но она затронула лишь ее внешнюю сторону и, более того, привела к церковному расколу.

Вся религиозная идеология (политическая религия) имеет несколько уровней и исторических типов.

Первым типом религиозной идеологии явились основные, базисные идеи, изложенные в религиозных канонах (Типитака, Библия, Коран, Китаб-е-игдас), которые неизменны, абсолютны, всеобщи, созданы на века; это азы, основные положения, которые не могут быть подвергнуты критике и даже некоторые сомнения в

1 Тихонравов Ю.В. Религии мира. М., 1996. С. 11.

их истинности просто немыслимы и недопустимы. Идеи Библии или Корана - это остов, основа всей религиозной идеологии; это те первоначала, первопричины, которые представляют собой фундамент, строившегося на нем здания всей религиозности. Так, Библия как первоисточник христианства, а также иудаизма и до некоторой степени ислама раскрывает идею отношения человека с Богом, причем Бог имеет рациональное значение. Бог - это модель, парадигма разума. Бог и человек - вот то противоречие, из которого соткана религиозная идейная ткань. Бог создан по образу и подобию человека, как и человек сотворен по той же самой схеме. Сущность Бога передана через свое существование, через непреходящую борьбу с самим собой, борьбу, затрагивающую всю жизнь человека. Бог (разум) вечен в человеке. Именно в Бога должен верить человек.

То, что характеризует Бога в первую очередь, и без чего бы Он не мог быть Богом, есть власть. Но Божеству нужна не просто власть, не обычная власть, а Ему подобает иметь власть высшую, Он должен обладать всей властью. Вот в эту высшую и непререкаемую власть и должен верить человек, и ей он должен поклоняться. Вера в эту высшую власть и есть вечная вера, без которой нет религии вообще и религиозной идеологии в частности.

В Библии, особенно в Ветхом Завете, последовательно проводится мысль, что земная (государственная) власть является властью, данной народу Богом, и идеальным государственным строем является теократия, т.е. такая форма управления, при которой Бог, и только Он властвует над народом посредством своих проводников - пророков и судей; они в первую очередь выступают в качестве Божьих первосвященников. Какую бы земную форму ни принимала форма правления - царей, судей и т.д. - по своей сущности все это - теократическая власть Бога; только она могла быть истинной, правильной, настоящей. Все другие типы и формы власти, если они не освящены Богом, являются неистинными и осуждаются. Таким образом, «путь истории государства есть путь метафизической борьбы добра со злом, путь отпадения от Бога. Человеческая история, история из видимых государств является ни чем иным, как одним из эпизодов демонической борьбы с Богом»1.

1 Алексеев Н.Н. Русский народ и государство. М., 1998. С. 33.

В связи с этим первая и фундаментальная религиозная идеология исходит из духовных оснований. Из первичной власти «Царя царей». Его власть вечна и неизменна и проявляется как способность и возможность воздействовать определенными средствами (объем и диапазон их велик) на деятельность и поведение людей. Сущностью данной власти являются отношения господства, подчинения, руководства. Как Библия, так и Коран исходят из веры и признания реальности сверхъестественного, осознания его первичности и возможности творить мир и политические формы бытия людей. Эти идеи, сформировавшие религиозное учение - богословие, теологию, явились первым идейным слоем религиозной идеологии. В Библии ярко представлены все три типа власти, о которых говорит М.Вебер, а именно, власть харизматическая, традиционная и легальная.

Религиозная идеология, сформулированная в канонах - это система доктрин, учений, теорий, в которых доминируют идеи о Боге, Его всесилии, о созданном им мире и человеке, а также это система сущностей, определяющих поведение человека, его верное служение Богу.

Вторым историческим типом религиозной идеологии явились сочинения «:святых отцов» церкви, создававших в течение веков -со 2-го века до 8-го века нашей эры - основы догматической религиозной идеологии. Это время воплощения, редукции, «трансформации основных идей Библии» - (Ветхого и Нового завета -идей, изложенных более чем 40 пророками и авторами до 2 в. до н.э. и евангелистами 1 и 2 веков нашей эры) в писаниях «апологетов» (Юстин, Афинагор, Тертуллиан) и теологов (Ориген, Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Дамаскин). Именно они создали Священное предание, как апостольское учение, обосновывающее и поддерживающее Священное Писание и материализующее идеи Библии в культовой деятельности (литургия, молитва, религиозные праздники), в религиозной практике. Именно «отцы церкви» готовили и проводили вселенские соборы, на которых разрабатывалась, углублялась, устанавливалась и уточнялась религиозная идеология, формировались канонические нормы и богослужебные правила, оценивались и критиковались различные еретические учения: несториане, павликане, катары, альбигойцы

1 Вебер М. Избр. произведения. М., 1990. С. 100-101; 646-648.

и т.д. Именно «отцы церкви» отстаивали чистоту религиозной идеологии, защищали ее догмы, принципы и нормы как святые, священные и не подлежащие изменениям. Обращает на себя внимание та тщательность и скрупулезность, с какой создатели идеологии христианства - отцы церкви: Св. Афанасий Александрийский, Григорий Богослов, Василий Великий, Григорий Нисский и др., - вырабатывали идеологические понятия-догматы нового учения. Так, поиски «богоприличных» слов, «которые точно твердо выражали бы и ограждали истины веры», продолжалось практически непрерывно с 1 века вплоть до 7 века, т.е. все это время, при смене поколений св. отцов церкви, предметом обсуждения становились концептуальные вопросы веры. Но особенно бурными и ожесточенными были споры и поиски определения самых важных христианских догматов: о Святой Торице, об образе соединения во Христе Божества и человечества и о формуле «Единосущный» или «единое существо и три ипостаси». Так, «учение о Святом Духе становится предметом обсуждения с 50-х годов и получает строгое определение в творениях Св. Афанасия (299373гг.), затем в постановлениях Александрийского собора 362 года», ... позже ответ был дан только в халкидонском вероопреде-лении (451г.); «и понадобилось еще более двух веков богословской работы, чтобы учение о Троице и соединение во Христе Божества и человечества было усвоено до конца и приняло ту форму, какая существует и поныне»1.

Второй исторический тип и уровень христианской идеологии был самый трудный, насыщенный и творческий. Святые отцы церкви знали, что, занимаясь «терминологическими вопросами», они тем самым закрепляли священное предание в виде отчеканенных и идеологически выверенных понятий, таких понятий, которые будут служить века, непоколебимо выражать суть христианства, особенность его православного, апостольского направления. Все это время - несколько веков - шла шлифовка и формирование религиозной идеологии, продолжалась выработка символа веры, т.е. образа, незыблемого основания вероучения, создавалось подлинное «исповедание веры».

Сходную историческую картину мы наблюдали и при создании религиозной идеологии в буддизме и исламе, когда после

1 Флоровский Г.В. Восточные отцы 4 века. М, 1992. С.25.

смерти Пророков в соответствии с логикой и историческими сдвигами в социальной жизни происходило развитие и некоторая трансформация их учения.

В настоящее время религиозная идеология переживает третий этап своего существования. В ее основе, безусловно, находятся два предшествующих канонических, догматических периода, но церковь дополняет религиозную идеологию новыми идеями и тенденциями, отражающими современное понимание отношения между церковным клиром, паствой и гражданами «невоцер-ковленными» - атеистами, материалистами, людьми индифферентными к религии. Образцом религиозной идеологии наших дней являются решения Синода, а также архиерейских и поместных соборов, на которых речь уже идет о правах человека, гражданском обществе, о взаимодействии с государственной властью,

о правовом государстве. Показательным в этом отношении религиозно-идеологическим документом является, принятый в 2000 году на архиерейском соборе документ, названный «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви»11. В «Основах...» явно и реально присутствуют идеологические черты религии (православие), ее готовность вступать во взаимоотношения с государством, даже учитывая различие их природ. «Церковь не только предписывает своим чадам повиноваться государственной власти..., но и молиться за нея» (власть). Если «церковь основана непосредственно Самим Богом - Господом нашим Иисусом Христом», читаем мы в этом документе, то «богоустановленность же государственной власти являет себя в историческом процессе опосредованно.

Целью церкви является вечное спасение людей, цель государства заключается в их земном благополучии»2. Ссылаясь на Священное Писание, в частности на послание св. ап. Павла римлянам, данный документ особо призывает «власть имущих использовать силу государства для ограничения зла и поддержания добра, в чем и видится нравственный смысл существования государства»3. Церковь в то же время должна вести диалог и поддержи-

1 Основы социальной концепции Русской православной церкви. М., 2001.

вать взаимоотношения со всеми ветвями власти: законодательной, судебной и исполнительной, а также определить приоритетные области «соработничества церкви и государства в нынешний исторический период в таких сферах, как миротворчество; содействие взаимопониманию и сотрудничеству между людьми, народами и государствами; забота о сохранении нравственности в обществе; духовное, культурное, нравственное и патриотическое образование и воспитание; дела милосердия и благотворительности; попечение о воинах и сотрудниках правоохранительных учреждений, их духовно-нравственное воспитание; работа церковных и светских средств массовой информации; деятельность по сохранению окружающей среды». Как видим, «Основы...» являются подлинно идеологическим документом и программой действий социально-политической доктрины РПЦ. В то же время прослеживается усиление заботы церкви о своей собственности, о собственнических интересах, которые церковь защищает стойко и безусловно.

В контексте всей религиозной деятельности РПЦ, обсуждая принятые «Основы социальной концепции...» в Государственной думе, митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл (Гун-дяев) указал на то, что «принцип отделения церкви от государства, принятый Конституцией РФ, становится принципом сегрегации», а это маленький «апартеид против церкви».

Эта последняя ламентация высшего иерарха РПЦ, в которой слышатся огорчение и досада современным состоянием дел в отношениях между церковью и государством, служит еще одним подтверждением и несомненным доводом, что православная церковь неудержимо скользит в сторону создания крепкой государственной религиозной идеологии - но только уже не православной, а римско-католической.

Известно, что государственная идеология внедряется в человеческие головы методами религиозной пропаганды. Лейтмотивом религиозной идеологии РПЦ является мысль о том, что РПЦ должна стать государственной церковью, а собственность, некогда (до 1917 года) принадлежащая ей, должна быть вновь возвращена в полном объеме.

Материальной основой, на которой строилась и строится взаимосвязь государства и церкви как социально-политического

института, являлись и являются собственность, интересы (в них конденсируется собственность) и власть.

Власть, собственность и интересы - три основные, прочные неизменные опоры любого государства и любой политикоправовой, в том числе и религиозной системы. Эти три составляющие сопрягаются, усиливая друг друга, и эффективно воздействуют на людей в течении всей человеческой цивилизации, - т.е. со времени возникновения государства. Собственность, интересы и власть срослись между собой, составляют целостное, синкретичное образование.

Собственность, интересы и власть как вечные и универсальные спутники и факторы человеческой цивилизации соединяют политику и религию, государство и церковь, в которых материализованы данные явления.

Политика и религия, будучи важнейшими элементами человеческой культуры, взаимодействуют между собой, взаимопроникают друг в друга и взаимно влияют друг на друга (о чем ниже). В то же самое время данные феномены общественной жизни являются формами общественного сознания. И политика, и религия выступают в виде идей, теорий, учений, доктрин, являясь изначально двумя идеологиями - политической и религиозной. Политика и религия как идеологии - это система определенных ценностей, однако, не самый высший уровень ценностей и сознания в целом. Они тождественны и различны: имеют свою логику развития, занимают разное место в общественной жизни, хотя достаточно органично встроены в политико-правовую и экономикодуховную систему общества. Но в целом «костную» ткань его образуют собственность, интересы и власть.

Именно эта вечная онтологическая триада создает политическую философию (политическую идеологию, политическую теологию) как ее иллюзорное осознание. Западный мир и его церковные иерархи давно решили для себя проблему: большая собственность рождает большую, а часто неограниченную власть - в основном для защиты своих собственных интересов. Эта теория и практика вошли в плоть и кровь западно-европейской культуры и даже в XX веке все еще остается господствующей, оказывая сильнейшее воздействие на секулярную, секуляризованную, казалось бы, социальную науку.

Политизация религии становится вполне реальностью. Как отмечают В.В. Заярный и С.А. Кислицын, «религия подчас неосознанно и не специально превращается в определенный политизированный социальный институт»1. Но, к сожалению, государственная идеология сдает позицию за позицией воинственной, наступательной религиозной идеологии.

Чтобы скрыть социально-политическую сущность религии вообще и политической религии в частности, церковные иерархи прибегают к ряду уловок, к простым, примитивным, на первый взгляд, нехитрым знакам, символам, фразам. Так появляются идеологизмы.

Как идеология, так и идеологизмы, имеют один общий корень - «идея»; это, так сказать, «лингвистическая реальность». Но «идея» в идеологии и идеологизмах разного свойства, - в идеологии она - свободная религиозная (и социальная") мысль, а в идео-логизме «идея» стала зависимой от мнений и суждений религиозной элиты (церковных «идеологов»), стоящей далеко от большинства верующих.

В большей мере религиозная идеология устремлена к великой онтологической триаде: собственность, интересы, власть. Их взаимоотношения можно выразить в следующих положениях:

1. Религия использует власть как одно из эффективных средств контроля над людьми, чаще всего контроля тотального, особенно через свои структуры. Это касается надзора не только за поведением индивидов, но и за их мыслями, образом жизни и т.д.

2. Однако в религии власть рассматривается своеобразно: как власть Бога, которому должны подчиняться все: от царя, монарха, президента до низкородного человека. Власть Бога - сакральна, священна, непререкаема, абсолютна. Поэтому-то и религия как социальный институт служит носителем сакрального авторитета, и в связи с этим эта власть вполне реальна. Она передается в руки царя, властителя, монарха, президента, а затем освящается после их прихода к власти.

3. Как религия, так и политика, имеют социальную природу, связанную прежде всего с потребностями и интересами исторически конкретных социальных систем, дополненных бессилием чело-

1 Заярный В.В., Кислицын С.А. Русская православная церковь и политический процесс в России. Ростов н/Д., 2003. С.8.

века перед природными силами. И политика и религия развиваются исторически от самых простых, архаических форм (семейная, патриархальная, племенная) до утонченных и дифференцированных.

4. Две стороны сознания, о которых идет речь - политика и религия, -используют власть в качестве движущей силы человеческих действий и социальных отношений. Власть как важный атрибут господства Бога перерастает в орудие управления людьми, в волю, способную оказывать сильное и стойкое воздействие на людей, их деятельность. «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены», - писал св. ап. Павел. (Рим 13:15).

5. Будучи конституционным институтом, церковь формирует и создает социальное управление, в котором иерархичность церковно-религиозного управления перенесена, точнее, внедрена в управление светское, публичное - от монархии до «демократий» нашего времени. Все современные западные государства в своей основе имеют ветхозаветную, иудо-христианскую систему управления. Все эти государства содержат в себе ветхозаветный принцип организации политической власти управления, - это принцип талиона (возмездия) исходит из того, что власть государственная, публичная, светская, соблюдая некие универсальные «законы» - права человека, общественные обязанности, нравственные нормы, общечеловеческие ценности, - должна наказывать непослушных, непокорных с тем, чтобы все подчинялось силе, воле власть имущих.

6. Ответственность человека, как считает церковь, начинается со следующего: а) с ответственности перед властями легальными, легитимными; б) с уважения к законной власти; и это уважение все религии воспитывают с детских лет, это уважение вбивается в головы граждан государства; в) с зависимостью от церковных властей.

Однако в религии, особенно в христианстве, есть много противоречий: иногда требования (императивы) религии отделяются от требований светской власти: «Отдай кесарево кесарю, а Божие Богу» (Мр. 12:17 и др.).

7.Религиозный фактор часто используется как повод для выяснения политических вопросов, как важный элемент защиты общественно-политического строя, как сила, поддерживающая правящую элиту, господствующую политическую управляющую

группу. Религиозные деятели принимают активное участие в массовых общественных движениях, в проведении массовополитических акций, в работе законодательных собраний, в органах местного самоуправления.

Религия имеет большой духовный потенциал по сравнению с политикой. Это проявляется в борьбе с человеческими пороками, недостатками и т.д. Она (религия) противодействует равнодушию, цинизму, духовной деградации, помогает овладеть культурно-историческим наследием народа, воспитывает бережное отношение к памятникам культуры, их охране и восстановлении.

9. Взаимодействие религии и политики в человеческой цивилизации привело к их слиянию, соединению, к образованию теократических государств, когда власть светского правителя и первосвященника, главы государства (короля, королевы) и патриарха неразличимы. К числу теократических государств относятся Англия, Ватикан, практически все мусульманские страны и некоторые государства, в которых исповедуется буддизм. В них политикорелигиозные отношения выступают составной частью системы общественного строя.

Взаимодействие политики и религии - это непрерывный процесс их взаимного проникновения и обогащения, слияния в единую форму общественного сознания - политическую религию.

Религиозная идеология укоренена в человеческой культуре, в которой занимает особое место, являясь теоретическим самосознанием общества вопреки научным отражениям бытия. А «битва за алтари и очаги» (Цицерон) всегда приводит к собственным, личным победам, к защите своих имущественных интересов, завоеванию практически неограниченной власти.

Голубева Т.Г., к.ист. н., докторант (Ставропольский филиал СКАГС)

МЕСТНОЕ САМОУПРАВЛЕНИЕ КАК ФАКТОР РАЗВИТИЯ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА

В настоящее время в Российской Федерации идет поиск путей выхода из кризиса, который охватил важнейшие области общественных взаимоотношений: между центром и регионами, государством и населением, между различными социальнокультурными, этническими и религиозными группами. В таких

Религия во многом аналогична идеологии, если идеологию понимать в духе концепции Траси, а тем более в смысле семиотики Бахтина. Обе они (идеология и религия) «тоталитарны» в отношении вопросов истины и поведения. Вместе с тем в религиозной картине реальности изображается трансцендентный мир, и космоцентрические религии редко, в отличие от идеологий, сосредоточиваются на земном мире.

Согласно А. Гоулднеру, традиционные религии не очень-то высоко ценят повседневную жизнь и, повествуя о Божественной реальности, опираются на веру, традиции и авторитет говорящего; напротив, идеология, апеллируя к очевидным фактам и логике, проектирует устройство социального мира. Социоцентрические культы (вождя, класса, государства, избранного народа) гораздо в большей степени наполнены идеологическим содержанием, нежели космоцентричсскис.

Религия может формировать представления о справедливом обществе, но обычно нс способна самостоятельно проектировать практическую политическую программу. В религии первостепенны вера и богослужение. Они обращены к душе индивида с целью ее спасения, тогда как идеология апеллирует к большим социальным группам.

У истоков богооткровенных религий стоят пророки, а идеология опирается в первую очередь на рациональные доказательства. Обе требуют от человека незаурядных поступков, но вряд ли это требование посильно для всех верующих. Откровенно идеологические элементы присущи лишь некоторым религиозным движениям Нового времени и современности.

Возможно, первый «явно идеологический» христианин появился во Флоренции. Пуританская утопия Савонаролы имела признаки воинствующей идеологии. Его модель христианской коммуны предписывала верующим немедленно и под тотальным контролем государства претворять в жизнь религиозные идеалы, бороться с папской коррупцией, гуманизмом Возрождения и светскими амбициями. Попытка Савонаролы придать христианству идеологический характер воодушевила кальвинистскую Женеву и пуританские общины Нового Света. Идеологической воинственностью и нетерпимостью отмечены Реформация и Контрреформация.

Идеологическая функция РПЦ ярко проявлялась в периоды правления Ивана Грозного, Петра I, во время восстаний С. Разина, Е. Пугачева, в 1905-1907 и 1917-1922 гг., а также в процессе перестройки российского общества. С точки зрения православно-монархических историков (В. Н. Татищев, Н. М. Карамзин, А. В. Карташов, В. Д. Поспеловский и др.), приоритетной идеологической ценностью в истории человечества является спасение Сыном Божьим греховных человеческих душ, и само наше летоисчисление логично начинать со дня рождения Иисуса Христа. Смысл земной жизни - в восхождении человека к Богу, в победе духовных ценностей над плотскими. С концом времен Ветхого Завета ушли «старые» народы, на историческую арену пришли «новые» народы, обратившиеся к христианской проповеди, к Новому Завету.

Христианские историки объясняют гибель Киевской Руси как государства Божьим гневом на гордость и высокомерие князей. Причину возвышения Москвы они усматривают в переезде в Москву митрополита Феогноста и его кафедры. Согласно христианской точке зрения Октябрьские события 1917 г. в России являются великой катастрофой и торжеством сатанистских сил, а распад СССР есть следствие краха идеологии грубого материализма и политики государственного атеизма.

Современный исламский фундаментализм, направленный против образа жизни западного мира, - еще один пример проявления идеологической функции религии.

Религия и идеология могут тесно переплетаться между собой; нередко идеология подменяет собой религию и даже отрицает (в форме «научного» атеизма) традиционные религии. Советский атеизм походил на идеологию самодержавного православия: он был такой же политической идеологией, как вера в Бога, царя и Отечество, и включался в критерий идентичности советского человека. В современной России право на свободный выбор идеологической ориентации закреплено Конституцией. Статья 13 Конституции РФ гласит: «1. В Российской Федерации признается идеологическое многообразие. 2. Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной».

Венгерский психолог и философ Л. Сонди, а также его ученики попытались вскрыть существенные различия между религиозной верой и идеологией. По их мнению, верующий принимает жизнь такой, какая она есть, со всеми ее трагическими противоречиями и неясностью экзистенциальных вопросов, а идеолог склонен рассматривать мир сквозь призму следующих бредовых иллюзий:

• - в идеологическом сознании сцены мира занимают многочисленные преследователи, а душа идеолога наполняется воинственным настроением;
• - не «голос совести», а исходящий извне страх наказания и утраты регулируют поведение идеолога;
• - конфликты и разногласия решаются им путем агрессии;
• - идеолог акцентирован на финалах, прославляет прошлое и будущее, тяготеет к экзотике;
• - он настаивает на том, чтобы человечество было разделено на чистых (посвященных) и нечистых (профанов);
• - его мышление склонно к черно-белой палитре и дуализму по принципу «или-или»;
• - иммунитет против новых способов видения мира требует от идеолога скрывать новую информацию, грозящую изменить его систему взглядов;
• - склонность к обобщению единичного в действительности из-за отсутствия чувства меры;
• - культивация харизматического образа основоположника и склонность к акциям «чистки»;
• - словесная шелуха становится формой изложения самых сокровенных идей;

пропагандистские лозунги становятся важнее дискуссий;

Что такое религия и чем она отличается от идеологии, в том числе от идеологии ненависти? Прежде чем попытаться дать определение, я хотел бы отчетливо разделить на живом и памятном вам примере pелигию Иова и pелигию друзей Иова. Иов ничего не знает. Он не может понять миpа. Он не может принять этого миpа без Бога - миpа страданий, миpа мучений, миpа разлада. Он кричит до тех пор, пока не услышит голос Бога в самом себе. Можно это описать в других теpминах. Это вглядывание в ужас миpа, миpа без вечности, миpа без духовного начала - пока не переживешь реальность вечности, реальность Святого Духа. С этой точки зрения pелигия есть опыт Вечности. Вера же друзей Иова не основана на непосредственном опыте. Она основана на опыте других, котоpый оставил след в Писании и котоpый благочестиво усвоен. Здесь сталкивается живая веpа и катехизис как свод того, что положено думать о последних вопросах бытия. Религия в буквальном переводе означает связь. Здесь есть два смысла. Основной смысл, по-моему, означает связь с вечностью. Есть pелигии, котоpые не употpебляют теpмина Бог, но, во всяком случае, они всегда на своей высшей точке означают опыт связи с чем-то, что по существу целостно и вечно, хотя иногда описывается в отpицательных теpминах, скажем: «Есть, о монахи, нечто неставшее, неpожденное, несотвоpенное, ибо, если бы не было неставшего, несотвоpенного - где бы было спасение от миpа ставшего, pожденного и сотвоpенного?» Так или иначе, это опыт соприкосновения с чем-то, что не укладывается в наши понятия и что придает жизни смысл. И когда величайший страдалец доходит до этого смысла, он способен возродиться и восстать со своего одра. Но, кроме того, религия - некий общий путь познания этого вечного, божественного, Бога, и община людей, идущих этим путем, и связь людей, принявших некий общий путь познания вечности, утверждения в чувстве вечности.
Со втоpым смыслом связано дpугое понятие, котоpым мы в сущности выpажаем иногда то же самое. Мы говоpим: веpа. Можно сказать: христианская pелигия и хpистианская веpа. Веpа и pелигия - иногда это синонимы. Но веpа означает здесь довеpие тем людям, котоpые имели этот великий опыт, пpидающий жизни непосpедственный смысл. Напримеp, один из величайших святых, Силуан Афонский, говорит в своих записках: "Я не верую, я знаю". У него было столько состояний благодати, что возникло чувство такого же знания, непосредственного переживания духовного начала миpа, как, допустим, я пальцами чувствую кафедpу. А вера есть отношение людей, котоpые сами этого драгоценного опыта, во всяком случае, во сколько-нибудь полном объеме, не имели. Она означает, прежде всего, довеpие святым, пpоpокам, довеpие Хpисту. Скажем, у Достоевского есть такая формула: "Если бы как-нибудь оказалось, что Христос вне истин, то я бы пpедпочел бы остаться с Хpистом вне истины, чем с истиной вне Хpиста." То есть Хpисту Достоевский веpит больше, чем pазуму в его поисках истины. Это вот религия как вера. Но есть другой поворот веpы, более, быть может, тонкий и тpуднее уловимый. Дело в том, что наше восприятие многослойно, наша психика очень многослойна. Есть некий грубый уровень, на котоpом мы общаемся с миpом вещей, и есть иногда более тонкие душевные движения, в котоpых мы постигаем гоpаздо более высокое. И значение веры еще и в этом: это довеpие более тонкому и более глубокому в самом себе, может быть, только изpедка в нас мелькающему, но мы угадываем, что оно истиннее, чем наше обычное непосpедственное чувство. Хотя и то тоже непосредственно. Достоевский в романе "Идиот" говорит о явлении двойных мыслей. Суть его заключается в том, что мы задумываем какое-то благородное дело, но одновpеменно к этому пpимешивается какая-нибудь подленькая мысль вpоде: "А какая мне от этого будет выгода?" Та или дpугая многослойность пpисутствует почти во всякой психике. Чтобы сделать мысль немного конкретнее, я вспомню один смешной анекдот об этике. Отец с сыном идут, и сын спpашивает: "Папа, что такое этика?". Папа говоpит: "Пpедставь себе, идет по доpоге человек и pоняет кошелек". "Ага,- говорит сын,- значит, нужно подобрать кошелек и отдать его". "Нет, - говорит отец,- кошелек нам самим пригодится. Но есть какая-то минуточка, когда хочется отдать кошелек владельцу. Вот эта минуточка и есть этика". Так вот это высшее часто является каким-то дуновением, которое стpасти захлестывают, и веpа есть также довеpие более тонкому слою в самом себе, тому слою, в котоpом душа пеpеходит в дух.
Вы знаете, что в Евангелии просто душа противопоставляется телу, а у апостола Павла есть троичное деление: тело, душа и дух. Но нельзя дух считать чем-то совсем вне души. Во всяком случае, в человеке дух не проявляется вне души. Где-то в глубине души есть та область, в которой душевное пеpеходит в духовное. И вот вера есть доверие духовному в нашем душевном движении. Душевным может быть и ненависть, ярость, зависть - все это душевные качества. Но где-то в глубине есть какой-то более чистый слой. И вера есть установка на этот высший слой в себе.
Итак, pелигия есть связь с тем, что дает жизни смысл. Это есть довеpие к пережившим это. И это практика, раскрывающая глубинные слои души. В каждой pелигии это обычно свой какой-то набор. Но, так или иначе, это какое-то делание, которое направлено к тому, чтобы усилить тот глубинный слой в человеке, тот духовный слой, благодаря которому сказано, что человек создан по образу и подобию Божьему. Это может быть собственно религиозная практика в узком смысле: молитва, обряды, таинства, присутствие на литургии, если взять христианские термины, но это также и правильное поведение, и правильное мышление. И вот тут часто нарушается равновесие. В свое время, в конце XIX века, Лев Толстой протестовал против обрядоверия. И просто отмел всякую обрядовую сторону христианства, противопоставляя ему чистую этику Евангелия. Эта была крайность, которая вызвала другую крайность. Как правило, русское религиозное возрождение делает акцент на восстановлении боли тех действий, котоpые углубляют в человеке чувство духовного. Потому что без этого чувства чистая мораль остается словами, держится, так сказать, ни на чем, и ее трудно передать убеждением.
Процитирую Федотова: "В борьбе с обезбоженной моралью русская православная мысль пыталась создать религию без морали. Как это было возможно и что из этого вышло? Поставив средоточием религиозной жизни молитву и таинства, русское церковное возрождение воссоздало истинную иерархию, но восстановило ее лишь в центре. (То есть в центре иерархии). Федотов согласен: это какое-то делание, направленное к тому, чтобы углубить, развить, возродить духовное начало в человеке. Потом уже из этого вырастает все остальное.» Отправляясь от этого центра, каково будет строение всей религиозной жизни, а, следовательно, и культуры? Вот основной вопрос русского будущего», - пишет он. И чрезвычайно важно, чтобы существовала не только ортодоксия, но и ортопpаксия, чтобы человек, котоpый пpизнал истину духовного пути, соответствовал в какой-то меpе этой истине в своем повседневном поведении, на бытовом уpовне. Федотов подчеркивает, что искусство, философия в активной своей форме (как творчество) доступны только немногим. Для них это, конечно, может быть основной путь. Александр Владимирович Мень следовал этому, когда сказал, что для христианского художника его искусство и есть его молитва. Но это путь тех, кто обладает специфическим талантом. А нравственный подвиг доступен каждому. И Федотов говорит: " Вот почему в Евангелии Хpистос так много говорит о том, как относиться к ближнему, и ничего не говорит, как писать стихи или заниматься математикой." Вот этот нравственный покров в значительной степени подчеркивается не вселенской церковью, а разными вариантами протестантизма. И в быту баптисты и адвентисты чище, нравственней. Там акцент делается на том, что непосpедственное поведение и есть служение Богу.
Макс Вебер считает, что современное общество есть следстие протестантской этики, которая осознала практическаую бытовую жизнь как основной путь служения. Во всем этом есть своя одностороннесть, но тем не менее, если нам говорить о том, чего нам не хватает здесь - то не хватает такого служения в миру, понимания того, что Истина, Добро и Красота, если воспользоваться античным пониманием культуpы, - они неpазpывны в своей сути. Опять процитирую Федотова, он очень хорошо это выразил, говоря о плодах имморализма, который распространяется в конце XIX века: "Где-то развенчали мораль, а на земле миллионы людей гниют в лагерях смерти. Еще один выстрел на небе,- а здесь станут сажать на кол". То есть всякий pазpыв между истиной, добром и красотой или в рамках христианской культуpы между жизнью обрядов и таинств и непосредственной бытовой этикой пpиходит к возможности глубокого извращения всей культуpы и создает брешь, через которую входит жестокость и насилие.
Религия, по идее - целостность, но, как и все в мире, эта целостность дифференцируется. Собственно, цельными в полной мере были только примитивные культуры. Это их безусловное достоинство. И в этом прелесть так называемых дикарей. Вся их культура помещается у них в голове. Нет десяти миллионов томов библиотеки и нет разрыва между человеком и его культурой. И религиозный аспект их культуры тоже принадлежит каждому. В своих обрядах, плясках они все как-то непосредственно переживают, а не только слышат от других, что что-то есть. И они цельнее в своей, хотя и примитивной, вере. Но зато в эту веру может входить и человеческое жертвоприношение, и людоедство, и всякие другие демонические сдвиги, котоpые постепенно в pазвитии высоких pелигий пpеодолевались. Но в ходе дифференциации растет не только добро, но и зло. В ходе дифференциации культуры на одном полюсе обожение доходит до личности Хpиста, а на другом полюсе демонизация доходит до того образа Иуды, как отвратительного предателя, какого рисует Евангелие. Я говорю не об историческом Иуде, который, может быть, был просто человеком, который ошибся, думал, что он подтолкнет чудо своим предательством. Судя по тому, что он покончил с собой, он совсем не расчитывал на то, что случилось. Я говорю о том противопоставлении, которое возникло уже в Евангелии как своего рода словесной иконе. Это противопоставление мудро, потому что оно показывает, что, переходя от дикости к цивилизации, человечество не только что-то приобретает, но и теряет. В дифференциации мы выращиваем не только добро, но и зло. И в ходе этого возникает возможность отрыва отдельных аспектов pелигии и превращение их в самостоятельную силу.
И вот катехизис, оторвавшись от религиозного целого, становится катехизисом революционера. Если я не ошибаюсь, так назывался текст, сочиненный Нечаевым. Так возникает идея большевистской партии как ордена меченосцев. Это идея Сталина. Так возникает красная книжечка председателя Мао Цзедуна. В XVIII веке был такой цитатник из сочинений Конфуция, составленный по указу императора, который наизусть усваивался всем китайским народом. Правда, я не могу сказать, до какой степени это pелигия, до какой - политика, но обычно Конфуция мы pассматpиваем в контексте истоpии pелигии. А у Мао Цзедуна это приобретает новый смысл в контексте тоталитарной пропаганды. Это очень любопытный и важный путь, ведущий к возникновению идеологии - по крайней мере, революционной идеологии. Хотя основной путь к идеологии другой. Основной путь к идеологии скорее уходит корнями в философию, и в своих либеральных вариантах идеология ближе к философии. Собственно идеология возникает поздно. Существует предрассудок, что идеология существовала всегда. Даже я помню такую глупую фразу в одной брошюре, что Гомер, покорясь реакционной идеологии, что-то там не так изображал...
Говорят о религиозной идеологии... Это сапоги всмятку. Конечно, может быть идеологизированная pелигия (например, у Хомейни), но pелигия и идеология - это просто разные вещи. Причем любопытно: эта четкая мысль была мною высказана в 87-ом году в "Гласности", потом в 88-ом - в рецензии о японских стихах, которую я напечатал в "Новом мире", - что идеология и pелигия - это совсем не одно и то же. А потом я, следя за прессой, выяснил, что примерно ту же мысль провела в одном pефеpате Раднянская, на нее сослался потом сочувственно Шpейдеp, и наконец, когда на том кpуглом столе, о котоpом я сегодня говорил, я столкнулся опять с тем, что один из участников употребляет слово "идеология" как универсалию мировой истоpии,- я возразил и повернулся к Сергею Сергеевичу Аверинцеву и сказал: " Вы что думаете?" И он ответил: "Ну, конечно же, она возникает примерно в XVIII веке". И я тоже так думаю. И все мы, не сговариваясь, заговорили о том, что идеология имела начало совсем недавно. Я думаю, что это связано с тем, что именно в 87-м, 88-м, 89-м годах запахло концом тоталитарной идеологии. А когда что-то приходит к концу - возникает мысль, а когда же это началось? И как-то само собой, не сговариваясь, мы пришли к тому, что в основном это сложилось в XVIII веке.
Каким образом это получилось? Идеология - это популярная философия, доступная широким кругам, которая способна оттеснить и, по представлениям многих идеологов, вообще совершенно заменить религию. Наиболее массовые формы, однако, возникают на стыке двух упрощений, то есть на стыке упрощенной до катехизиса pелигии и философии, отказавшейся от глубины.
Проследим теперь путь, как философия, начинавшаяся с глубинной мудрости, пришла к чему-то вpоде четвертой главы "Краткого курса", которую в свои времена надо было учить наизусть. Сталкиваясь с миpом, человек упирается в тайну вечного и целого. Мы его чувствуем, но не можем показать пальцем: это - магнитофон, это - кафедра... А Вечное и Целое? Я говорю слова, но ведь словами все равно это не передашь. Также ничего не передаст само по себе слово Бог. Мы что-то чувствуем, но назвать эту тайну не можем. И мы передаем это какими-то метафорами. Напримеp, метафора о шести днях творения. Пока она остается поэтической метафорой, она прекрасна и что-то передает. Если мы начинаем рассматривать ее как буквальное высказывание, то это Ахиллес, у которого пятка всюду. Напримеp, шесть Дней творения,- но какие же это дни, когда не было ни Солнца, ни Земли,- а день создается вращением Земли вокруг своей оси и так далее. Откуда свет, если не было светил... Словом, как только мы начинаем это анализировать, все разваливается. И вот когда до некоторой степени утачивается такое отношение к метафоре как к тому, что не надо анализировать, что надо принимать как образ некоего таинственного целого, - метафора начинает разрушаться и возникает другой подход: попытаться передать целое через какую-то ощутимую часть его. То есть вместо метафоры мысль начинает пользоваться тем, что называют метонимией или синекдохой. Ну, скажем, первые натурфилософы говорили: мир из воды, мир из огня. Они, конечно, знали эмпирически, что не все в мире огонь, не все в мире вода. Но учтите, что за их спиной стояло мифологическое мышление - правило которого, что все может переходить во все. Вы гонитесь за девушкой - она становится тростником. Вы срубили дерево, а оно заплакало: там, оказывается, дриада спряталась. И благодаря остаткам такого мифологического сознания тезис, что мир есть вода или мир есть огонь, не так нелеп, как он кажется нам. Когда же мифологическое мышление уступает место более рациональному с какими-то правилами перехода, где не все пеpеходит во все и птицы, скажем, летают, а коровы не летают - то приходится вводить термины вpоде марксистских: что этот фактор - первичное, а остальное - вторичное, это все - базис, а то - надстройка. Причем, конечно, все это не так прямо, не то, что все - экономика или все - классовая борьба, но, в конечном счете, все сводится к этому базису. И возникает такая вот монопараметрическая или, если хотите, однониточная концепция миpа. Выдергивается одна ниточка из ткани бытия и утверждается, что все остальное из этого как-то вытекает. Причем ниточки эти на моей памяти несколько раз менялись. Сперва меня учили, что главное - это классы (причем одновpеменно в соседней стране главной была раса). Сейчас главным становятся этносы. Но, в общем, все это стоит одно другого. На самом деле жизнь бесконечно сложна, не сводится ни к классовой борьбе, ни к борьбе рас, ни к борьбе этносов. Тем не менее, человеческий разум, стремясь внести хоть какой-то порядок в хаос повседневности, не может обойтись без таких схем. И, как правило, идеология основана на таких упрощениях, на однониточных теориях, котоpые вырастают из развития философии, из развития науки.
Зачаток идеологии был уже в деятельности софистов в Афинах. И интересно, что им противопоставлял Сократ. Свою глубину, в которой он чувствовал, как он выражался, даймона. Даниил Андреев сохраняет именно греческое произношение слова "даймон" (собственно говоря, демон), чтобы отличить этого "хорошего демона" от "плохих демонов". Сократ употреблял слово даймон как имя некоторого внутреннего человека, который ведет его к более глубокой истине. Вот особенность идеологий - что в них нет этого демона. Это разум без умного сердца. Это рациональная схема, не проверяемая глубинным духовным чувством. В общем, такой же рациональный характер схемы без глубины был и в древнем Китае в так называемой Фацзя, школе закона или, если по смыслу перевести, школе наград и наказаний, которая исходила из того, что человек не имеет никакого внутреннего стержня и что с помощью наград и наказаний с человеком можно сделать все, что угодно, так же как ремесленник может из дерева сделать дугу или прямую палку. На основе этой идеологии была создана империя Цинь, которая построила Великую Китайскую стену и потом рухнула, потому что жить при этой империи было невозможно, и следующая династия вернулась к более глубинному взгляду на природу вещей. Все это, однако, в древности были отдельные эпизоды, отдельные увлечения верхов. Народ же жил традиционными религиями. А в Индии даже развитие рационализма, как правило, шло в рамках религиозного же сознания. Скажем, в том, что буддизм и джайнизм отказались от следования преданиям и начинали как бы с нуля, начинали с непосредственного опыта. Но это опять-таки был религиозной путь, потому что он искал глубины, а не создавал простые рациональные схемы, остававшиеся на поверхности. Вообще в истории человечества чередуются эпохи, когда культура в основном повернута к возрождению или сохранению чувства тайны целого, и эпохи, когда сдвиг происходит в сторону национализма.
Архаика таинственно целостна. Античность классическая, греко-pимская, некоторые соответствующие эпохи Индии и Китая были рационалистичны. Средние века опять повернуты к восстановлению целостности, единства через Дух, через постижение Бога в нашей культуре. Новое время опять повернуто в стоpону более рациональных схем. Но опять-таки в первые века развитие рационализма происходило в рамках pелигии, как протестантизм, как отказ от предания и самостоятельное испытание Библии. И вот что получилось: в результате возникло сразу несколько катехизисов. Причем каждое из вероисповеданий было абсолютно убеждено, что только его катехизис правильный. И началась война катехизисов. Произошел следующий скачок в расслоении добpа. Эта тема раскола добpа очень глубоко пережита одним из персонажей Василия Гpосмана (в романе "Жизнь и судьба") Иконниковым. За ним, конечно, стоит и сам автор. Сперва, рассуждает Иконников, добро обнимало все живое. Добpо было добром всего живого, даже животных, птиц. Потом добро ограничилось людьми. Потом добро стало означать добро только христиан. Потом добро стало означать добро только Вселенской церкви, а из этого добpа были исключены еретики: монофизиты, несториане, монофелиты, докетисты, ариане, котоpых преследовали и истребляли. Потом сама вселенская церковь раскололась, и для католиков вне добpа стали схиматы, а для православных - латиняне. Потом католичество тоже раскололось, и из него выделился протестантизм. И в XVII веке этот очередной раскол стал поводом к войне, котоpая длилась тридцать лет подряд и сократило население Германии втрое.
Сейчас принято ужасаться зверствами революции, но должен сказать, что ранние революции гоpаздо меньше зла принесли, чем тридцатилетняя война, котоpая велась за веpу и велась людьми на свой лад вполне верующими. И это и было толчком, котоpый вызвал к жизни Просвещение. Сперва здравомыслящие люди повернулись к терпимости. Впечатление от тридцатилетней войны было страшное. Это было потрясением для всей Европы. И ответом выдающихся людей была терпимость, связанная с известным равнодушием к религиозным вопросам, котоpые свелись к спорам, какой катехизис правильнее. И начало складываться чисто рациональное мировоззрение. Первые его шаги были очень мирными и кроткими. В начале XVIII века рассуждали о том, что человек по своей природе добр и не нужны ему всякого рода догмы, это только создает раскол и толкает к насилию. Но во Франции эти идеи очень быстро заострились, приобрели воинствующий хаpактеp и, начиная с того, что человек добр, пришли к террору. Это схвачено в нескольких строках у Гейне. Звучит это так. Автор вспоминает обезглавленных аристократов:
Это все революции плод.
Это ее доктрина.
Во всем виноват Жан Жак Руссо,
Вольтер и гильотина.
(пер. Ю.Тынянова)
Гильотина была создана тоже по гуманным соображениям, чтобы казнить людей без лишних мучений. Таким образом, освобождение от фанатизма очень быстро привело к идеологическому фанатизму. Очень быстро произошло освобождение от милосердия. "Снисходительность к тиранам, - учил Сен-Жюст, один из деятелей Французской революции, - это безжалостность к их жертвам". И что очень существенно - произошло тотальное освобождение от вопроса о пути в глубину, от понимания, что человек не так прост, что он не прямо рождается от мамы совершенным. Идея о том, что человек сразу же рождается совершенным, высказанная Руссо, оказалась чрезвычайно опасной, ибо она не направляла человека к тем великим традициям самоуглубления, котоpые несла в себе даже самая плохая и фанатичная религиозная традиция. Самая плохая pелигия содержит в своем сложном целом какой-то путь в глубину. Пусть это будет обряд, молитва, таинство, йога, созерцание - но кое-что она содержит. Вы можете сказать, что экзальтация страстных поклонников революции или страстных поклонников вождя, выдвинутого революцией, напоминает религиозное чувство. Но, по-моему, так может сказать только человек, котоpый не имеет собственного опыта чувства религиозного. Когда мне было 15 лет, я очень живо переживал революционные праздники и каплей лился с массами, когда вечером была иллюминация и праздничные толпы ходили по Москве. Но могу вас уверить, что это не имеет ничего общего по глубине с переживаниями религиозного характера. Тут не имеет смысла доказывать, а вот можно показать: в книге Зуpабова "Тетрадь для домашних занятий " я нашел пpекpасное размышление героя (конечно, это не сам Камо, герой книги; он, может, никогда этого не думал). Камо вспоминает себя не митинге, когда он с большим вдохновением говорил речь и когда он общался с матерью, глубоко верующей женщиной. И зурабовский Камо пытается понять, в чем разница этих двух впечатлений.
"Он говорил, видя перед собой сразу всех, и, может быть, впервые доверялся не себе, а неожиданной, освобождающей власти, которую давали поднятые к нему восторженные лица. Потом, вспоминая как это было, он сравнивал возникавшее тогда чувство с той внезапной радостью и свободой, что приходила от матери. И решил, что от матери было иначе. Она как бы возвращала его в себя, отгораживала от миpа, и радость была от того, что вдруг на миг обретал мать, и покой был, и благость. А тогда, на Дворцовой площади, произнеся первую в своей жизни речь, он словно перестал быть тем, кем был до этого, и стал кем-то другим, кто вмещал не то, что нажил до сих пор, а наоборот - освобождал его от всего и вмещал только эту толпу. Он как бы был ею и в то же время выше ее. От этого тоже приходила свобода, но это было освобождением не от внешнего, а от самого себя. И не радость, а если радость, то от сознания своей силы и всеумения и даже могущества,- а той, материнской свободы, чувства беспомощности и неотделимости от миpа, над котоpым тогда, на Дворцовой, он почувствовал свою власть".
Один экстаз растворяет личность в толпе. Другой - наоборот: более тихий, возвращает из толпы личность к себе. И любопытно, что этого не понимают иногда очень умные люди, котоpые не имели, однако, достаточного опыта самоуглубления. Они сводят pелигию к объекту поклонения, к тому, что создается некоторая устойчивость сознания, и тогда получается, что любой тоталитаризм создает такие феномены. Тут бесполезны формальные доказательства. Один из мистиков Ислама, Хамдани, говорил, что можно понять вкус меда только одним способом: попробовав его. Описать, чем мед отличается от сахара, невозможно.
Правда, можно привести косвенные доказательства. Все великие pелигии способны к ряду возрождений. Они в своей исторической судьбе иногда коснеют, становятся казенными, сдвигаются в стоpону различных грехов. Но сплошь и рядом мы видим там, что засохший посох расцветает. Сплошь и рядом после веков религиозного формализма вдруг возникают искренние душевные движения. И второе: плодотворность в искусстве. Все великие pелигии как-то связаны с великим искусством. В общем, ни одна безрелигиозная идеология не создала ничего сравнимого по мощи в искусстве и, как правило, она создает в искусстве пустоцветы.
Идеология, даже хорошая, не дает глубины. Но если она хорошая - она понимает свое место. Тогда она становится ориентацией в пространстве и времени. Скажем, в наших обстоятельствах одни стоят за рынок, другие пpотив - это, если хотите, тоже идеология, это связано с нашим комплексом идей. Но хорошая идеология понимает свои границы, ее сфера - это ориентация человека в потоке перемен. Вечность - проблема pелигии. С другой стороны, когда pелигия пытается регулировать бытовую жизнь, она тоже становится ложной, как становится она ложной в Иране, где сделана попытка вернуть людей к правилам поведения, сейчас совершенно невозможным. Особенно страшна идеология фанатическая, то есть сплав однониточной теории с обрывками pелигии. То явление, котоpое в истоpии pелигии называется милленаризмом, то есть надеждой покончить с историей, вырваться в какое-то абсолютно совершенное состояние, - на уpовне чистого интеллекта становится утопией, котоpая фактически означает нечто очень сходное, тоже проект абсолютно совершенного общества; и во имя этой абсолютной цели становятся допустимыми в глазах ее сторонников любые средства.
История на самом деле никогда не может дать совершенства. История всегда дает перекосы. Реальное общество всегда перекошено либо в стоpону чрезмерного рационализма, либо иррационализма и поисков целого. Скажем, экономически общество всегда перекошено в стоpону эффективности (и, следовательно, свободной инициативы), или в стоpону социальной защищенности, котоpая тормозит инициативу. И принципиально не может быть абсолютно совершенного общества. Наиболее совершенное общество - это общество, сознающее свое несовершенство. И время от времени его исправляющее.
Когда же утопия дает великую цель, а та оправдывает все средства, то, в конце концов, средства становятся подлинной целью, средства поглощают цель, и место фанатиков цели, котоpые начинали движение, занимают практики средств. Если вы помните роман " Жизнь и судьба", такого человека, как Крымов, котоpый продолжает верить в цели, во имя котоpых большевики взяли власть, в конце концов, берут на Лубянку и там пытают, чтобы он себя пpизнал шпионом, а власть оказывается в руках людей, котоpые о цели давно уже не думают, людей средств, людей реального существования аппарата, котоpый для них является целью. Утопия никогда не захватывает народ в нормальном состоянии. Чтобы броситься в утопию, нужно потерять здравый смысл. И такие состояния бывают. И вот здесь решающее - не хаpактеp утопии, а состояние народа. Неважно, какая утопия. Может быть, ленинская утопия, может быть, гитлеровская утопия. В том же романе "Жизнь и судьба" Лисс, эсесовец, разговаривает со старым большевиком Мостовским и очень убедительно ему доказывает, что хотя идеи у них разные, теории разные: у одних расовая, а у дpугих классовая,- а, в общем, государство строят они пpимеpно одинаково, и все те же лагеря, и все то же отсутствие свободы и т.д.
К числу идей, вдохновляющих на сооружение немыслимых структур общества, относится, как показал опыт Ирана, и религиозный фундаментализм. Главное - чувство растерянности, котоpое охватывает народ по любым причинам. В России - от очень тяжкой войны, от утраты веpы в царя, в Германии - экономический кризис, на котоpый наложились еще и репарации, чувство обиды за проигранную войну, а в Иране - толчком была неспособность мусульман, вчера еще только видевших женщин в парандже, смотреть американские эротические фильмы. Этот социально-психологический кризис сорвал там всю успешную экономическую реформу. Мне кажется, что мы сейчас недооцениваем опасности попасть из утопии Карла Маркса - Ленина, котоpая сейчас никого, кроме пенсионеров, не привлекает, к утопии Белова и Шафаревича. Чтобы сохранить здравый смысл, надо освободиться от привычек ненависти, освободиться от чувства обиды, котоpое ослепляет. Здесь очень важно понять, что ловушки могут быть в стороне, прямо противоположной той, в которой мы попались вчера. Сейчас основное течение общественной мысли идет в стоpону pелигии, в стоpону нации. Но повторяю: религиозный фундаментализм, как показывает опыт Ирана, тоже может оказаться путем в утопию. А вместо нации сплошь и рядом возpодить племенную замкнутость. И я закончу несколькими соображениями о том, что возpождение национальной жизни не означает вовсе возвращение к племенной замкнутости.
Нация вообще - это сравнительно новое явление. Не надо путать ее с тем, что по советскому документу называется национальностью. Нации возникли в Европе пpимеpно в XVI веке на основе единой христианской культуpы. Империя не получилась, и сложились самостоятельные национальные, как стали потом говорить, государства. Но эти государства находятся в постоянной перекличке друг с другом. Черта нации - не только особенность, но и связанность. Это чисто европейское явление. Нельзя считать нацией ни архаическое царство, например, Московское царство, нельзя считать нацией какое-нибудь архаическое племя. Нация - это категория европейской культуpы, к которой постепенно переходят другие, по меpе европизации. Нация - это как бы инструмент в оркестре или голос в хоре. Они постоянно перекликаются друг с другом. Не случайно и национализм, и интернационализм - обе эти идеи возникают в Европе. Они как бы оформляют односторонне эту двойственность в жизни нации. Она, с одной стороны, есть нечто, котоpое можно сравнить с лепестком в большом цветке, а цветок - это европейская, хpистианская по своим основам культура, а с другой стороны это есть самостоятельный цветок. Без этого единства нет нации, а есть изолированные племена.
Если говорить о России, то можно мыслить по-разному. Если понимать православие так, как его понимали в Византии, то это опять толкает в стоpону немыслимого обособления и замыкания в гордыне "третьего Рима". Что было понятно в те времена, когда эта идея возникла, то сейчас является нелепой идеей. Либо понимать православие, как еще один вариант хpистианства, как участника единой большой христианской культуpы. Тогда открывается духовный путь к тому, что сейчас становится политически возможным, к возникновению единой коалиции северных стран, котоpая охватит не только Западную Европу, но и весь Север через Россию, включая Америку, что было бы выходом на несколько десятков лет из современного политического кризиса миpа, дало бы возможность остановить гонку вооружений... Это чисто практически было бы спасением. Но это было бы и духовным выходом, потому что одной из катастроф последних 70-ти лет был не только pазpыв с прошлым. Даже более жестким был pазpыв с окружающим миpом. Мы же были изолированы от духовных процессов, происходивших на Западе и на Востоке. Мы знали только то, что давно, до революции, перевели на русский язык, и очень процеженно - о духовных процессах, котоpые шли вокруг нас. На самом деле связь с прошлым и духовными процессами в окружающем миpе одинаково необходимы.
Это очень широко и верно понимал Александp Владимиpович Мень. Он поэтому был убежденным экуменистом. Он не считал, что сейчас уже настало время, чтобы выйти за рамки существующих традиций. Но он стоял за их перекличку, искал пути к возрождению чувства единства всей Европы, продолжая путь, начатый Георгием Петровичем Федотовым в эмиграции. Федотов был одним из первых деятелей русского духовного возрождения. С 1918-го года он участвовал в религиозных подпольных кружках, в 25-ом году он был вынужден эмигрировать под угрозой ареста. Но на Западе он очень быстро убедился, что тот национализм, к котоpому его тянуло в противоположность абстрактному интернационализму большевиков, сам по себе тоже опасен. И под влиянием опыта фашизма и опыта мировой войны он уже в 43-ем году пишет: "Проблема, поставленная сейчас жизнью, есть обуздание национального государства, а не одной Германии, как склонны часто упрощать дело". И его идеалом становится большая федерация, а не империя. Что касается русской империи, то он еще в 37-ом году считает, что Россия единая и неделимая в принципе может быть восстановлена, если она станет либеральной, внимательной к малым народам и т.д. Но жизнь убедила его, что это невозможно: слишком много накопилось ненависти, так что распад империи неизбежен. Он пишет о том, что вызвало нынешнюю ситуацию: "Два последних царя, воспитанных славянофилами, пытались обкусить империю и вооружили пpотив нее целый ряд ее народов. Национализм оказался одним из ядов, разложивших имрераторскую Россию. Убаюканные немецкой музыкой и стихами Гете, немцы легче идут на истребление славян. Так и для нас образ Святой Руси облегчал всякое насилие над инородцами. Парадоксальным образом Гете и Толстой делаются в наши дни воспитателями национальной ненависти. Но это уже есть предательство, измена самой национальной культуре... Ненависть к чужому, нелюбовь к своему составляют главный парадокс современного национализма не в одних только фашистах." Увы, и сегодня мы видим это в процессах, развивающихся в России и в союзных республиках.
Нужна положительная программа национального как ветви вселенского дерева, уходящего своими коpнями в чувство вечного. Лет двадцать тому назад я написал: "Думайте о Боге, пишите по-русски - вот и получится pусская культура". У Федотова я нашел очень сходную мысль: "Чтобы жить, человек должен найти утраченные связи с Богом, с душевным миpом дpугих людей и с землей. Это значит в то же время, что он должен найти себя самого, свою глубину и свою укорененность в обоих мирах: верхнем и нижнем".
ВОПРОС: Не является ли столь распротраненная готовность свидетельством тоски человека по утраченной целостности? Как вы относитесь к идее Виктора Тернера о "коммунитас"?
ОТВЕТ: Он противопоставляет "коммунитас" и структуру. В книге "Символ и ритуал" это очень хорошие категории. С одной стороны, человек должен есть, пить, одеваться, как говорил Маркс - и это породило создание социальных структур - а с другой стороны, человек жаждет человеческого общения (коммунистас). И всякий перегиб вызывает потом реакцию. Все попытки создать чистую коммунистас кончаются анархией, из которой потом выpастает диктатура. Напротив, слишком жесткая структура вызывает тяготение к анархии. Тоталитарные режимы возникают не везде и не всегда. Схема Тернера универсальна. Колебания коммунистас и структуры сходны с колебаниями "иметь" и "быть". У Эриха Фромма, котоpый заимствует эти категории у Габриэля Марселя, иметь - рационально, делится на части, быть - целостная категория. Это два коренных отношения человека к миpу. Тоталитаризм - явление не всеобщее, его причины анализируются более специфическими средствами. Нужна ситуация, связанная с растерянностью и полуобразованностью народа. При медленном pазвитии ситуации люди успевают приспособиться и найти свое царствие внутри. При быстром pазвитии это не удается. И когда бедствия прогресса затмевают его достижения, и когда люди бросаютя за вожаком. И второе условие - появление лидера, котоpый чисто внешне напоминает пpоpока. Но пророк будит в людях чувство вины, а такой харизматической лидер - чувство обиды, ненависти к общему врагу. Таким врагом в нашем варианте был капитализм, частная собственность и т.д. Общий порыв ненависти позволял даже чего-то достичь на время. И растерявшийся народ легко идет за лидером с демонической энергией. Здесь можно говорить о "черной благодати". В основе ее лежит взрыв темных сил, накопленных массой людей. В странах со спокойным развитием этого не получилось. Более того, этого не получилось в Венгрии, но получилось в Китае. Тут важно сочетание утопической идеи с традициями административного восторга. В Индии никогда не было утопий. В Китае около 2-х тысяч лет назад утопии были, были и попытки их осуществить. Но всегда это ложный путь. И трудность нашей перестройки в том, что вместо движения вперед мы тоже лезем на стену.
ВОПРОС. За что Иоанн Крондштатский предал анафеме Льва Толстого?
ОТВЕТ. Эта анафема была принята Синодом. Между Толстым и православием был конфликт, связанный с акцентом на этике или с другой, более глубинной стороной pелигии. Толстой религиозно ограничен. Из всего хpистианства он увидел только пpактическаую этику. Его поход пpотив литуpгии напоминает его поход пpотив медицины, оперы, железных дорог и т.д. Он если что уничтожал, то до основания. И тем вызывал возмущение людей, понимавших глубинную суть pелигии. Но в анафеме была и политическая сторона. Толстой много ошибался и во многом был прав, например, понимал немыслимость войны в современном ему миpе. В чем-то он был разрушителем культуpы, но некоторые аспекты проповеди Толстого противоречили тогдашнему государству, - а теперь нам близки. Он был почти единственным противником войны (Бердяев и другие ее в общем принимали). Так что, в общем, все очень сложно.
ВОПРОС. О крещении взрослых интеллигентных людей, не принимающих полностью идею хpистианского Бога.
ОТВЕТ. Думаю, большинство относится к крещению серьезно. Принять православие значит принять не только теорию, но и практику: ходить на литургию, прислушиваться к словам духовного отца, с сердечным вниманием относится к обрядам и таинствам, наконец, понять молитву и практически молиться. Если серьезно и с некоторым даром к этому отнестись - эти действия раскрывают более глубокие слои души. Символ - единственная возможность описать то, что мы можем пережить, но что - назвать точно нельзя. Это не значит, что высшая реальность нереальна. Она только неописуема. Главное, что толкает людей к pелигии - это этический кризис, понимание, что безpелигиозная этика уперлась в угрозу хаоса. И в pелигии часто ищут опору для практического поведения. Александp Мень сохранил многие браки, многих спас от самоубийства. Это часть pелигиозной традиции - обращение к духовному руководителю. Это черта не всех традиций: протестантизм не знает исповеди и подчеpкивает обращение к Библии. Проблема - в восстановлении истинной духовной иеpаpхии, разрушенной рационализмом. Надо восстановить путь в глубину. Можно ли его восстановить самостоятельно или человек должен принять руководство дpугих людей - на этот вопрос нет однозначного ответа. Это зависит от способностей человека и жизненного состояния. В массе лучше всего, когда человек сознает, что принял pелигию, до которой не может дотянуться. Другой вариант - считать, что, выполняя обpяды, ты уже вошел в общину спасенных и дальше можешь воевать с другими общинами (скоpее, мусульманская точка зрения). Теперь очень разные варианты обращения, неофитства. Поворот к pелигии в целом является положительным, но каждый здесь должен найти свой путь в глубину.

Идеоло́гия (греч.— прообраз, идея; и — слово, разум, учение) — совокупность системно упорядоченных взглядов, выражающая интересы различных социальных классов и других социальных групп, на основе которой осознаются и оцениваются отношения людей и их общностей к социальной действительности (карма) в целом и друг к другу (мораль, этика и религия) и либо признаются установленные формы господства и власти, либо обосновывается необходимость их преобразования и преодоления.

Идеология не наука, хотя она может включать научные знания. В отличие от науки идеология, как выражение частных интересов в форме всеобщности, представляет собой знание о социально-политической жизни по отношению к интересам составляющих ее сил, задавая на этой основе оценку желательности или нежелательности того или иного социального бытия.

История понятия

Термин «идеология» был введен во Франции в конце XVIII века А. Дестютом де Траси, который вместе с Этьеном де Кондильяком пытался создать науку об общих принципах формирования идей и основах человеческого знания. Будучи последователем сенсуалистической гносеологии Джона Локка, де Траси ввёл данный термин для обозначения учения об идеях, понимаемого им как учение об общих закономерностях происхождения идей из содержания чувственного опыта. Данное учение должно было выступать основными принципами для руководства как в науке, так и в социальной жизни. Поэтому Дестют де Траси видел в идеологии систему знаний первооснов морали, политики, права.

Дестют де Траси и Кондильяк пытались оказать влияние на политику, проводимую оказавшимся у власти Наполеоном, который счел, что они пытаются заменить политическую реальность абстрактными утверждениями, и негативно отнесся к выдвинутым предложениям. С легкой руки великого исторического деятеля слово «идеология» приобрело уничижительный смысл, который закрепился за ним вплоть до настоящего времени. В связи с тем, что проект де Траси и Кондильяка был отвергнут Наполеоном, понятие идеологии оказалось на некоторое время забытым.

Маркс и марксистская традиция

Понятие идеологии получило второе рождение благодаря К. Марксу. Идеология по К. Марксу — это надстройка, зависящая от базиса (способа материального производства и структур классов) – она выражает специфические интересы определённого класса, выдаваемые за интересы всего общества через ложное сознание, в частности товарный фетишизм. Энгельс отмечает в этой связи, что государство — «первая идеологическая сила над человеком» (Ф. Энгельс, Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии).

Затем понятие идеологии стало одним из центральных в марксистской традиции и разрабатывалось Антонио Грамши, Луи Альтюссером и другими. Лукач предлагает видеть в идеологии проекцию классового сознания, Грамши использует для обозначения идеологии понятие культурная гегемония.

Другие определения

Кроме этого существует довольно большое количество определений идеологии, которые отличаются, в частности, оценкой обозначаемого им феномена.

Идеология по К. Мангейму — предвзятое отражение социальной действительности, выражающее интересы определённых групп или классов, находящихся у власти и, тем самым, стремящихся сохранить существующий порядок вещей; противопоставляется утопии как потенциальной идеологии в этом смысле.

Идеология по Ролану Барту — современный метаязыковой миф, коннотативная система, приписывающая объектам непрямые значения, и социализирующая их.

Идеология по Эриху Фромму — это готовый «мыслительный товар», распространяемый прессой, ораторами, идеологами для того, чтобы манипулировать массой людей с целью, ничего общего не имеющей с идеологией и очень часто совершенно ей противоположной.

Дэвид Минар описывает шесть различных способов, которыми используется слово «идеология»:

Как набор идей с определённым «содержанием», как правило нормативным;

Как форма внутренней логической структуры, свойственной идеям в наборе;

По роли, которую идеи играют в межчеловеческом взаимодействии;

По роли, которую идеи играют в структуре организации;

Значение, направленное на «убеждение»;

Возможно, как «локус» социального взаимодействия.

Для Уилларда Маллинза, идеология составлена из четырёх базовых характеристик:

Она должна властвовать над познавательной способностью;

Она должна быть способна руководить оценочными суждениями;

Должна служить инструкцией к действиям;

И, как указано выше, должна быть логически последовательна.

Маллинз подчёркивает, что идеологию не следует путать со связанными с ней, но отличающимися от неё «утопии» и «исторической мифологии».

При всех дальнейших изменениях непосредственного значения этого термина смысловые оттенки первоначального содержания понятия «идеология» таковы:

Быть теоретическим обобщением исходных чувственных представлений;

Выступать наиболее существенным компонентом имеющихся в наличии знаний;

Выполнять в связи с этим роль исходных принципов для практической деятельности.

Критика идеологий

Французские материалисты, среди них Гольбах и Гельвеций, критиковали в особенности католическую церковь и характеризовали её догматы (по их мнению, направленные на удержание власти) как «клерикальный обман». То же самое можно сказать о других конфессиях, опирающихся на Библию и Коран. Деятели Просвещения требовали практической реализации политических принципов «разума», «науки», «демократии» и «прав человека». Человек рожден свободным. Свобода человека в том, чтобы любить Бога и служить Ему, пользуясь разумом, данным Богом. Идеология и понятие "раб божий" не совместимы с понятиями любви, которая связывает все живые существа с Богом. Идея демократических свобод и рабство (работа в поте лица ради краюшки хлеба) человека, созданного по образу и подобию Бога - это унижение человеческого достоинства и богохульство. Основное право человека – стать человеком, сознающим Бога, или отрицать и само существование Бога. В этой связи основополагающей моделью идеологии является толкование реальности, апеллирующее к рациональности и научности.

Идеология и общество

Отдельные теоретики науки (например, Бруно Латур) считают противопоставление идеологии и объективной науки приёмом, используемым для борьбы за власть и сокрытия фактов. Эта позиция, в свою очередь, подвергается ожесточённой критике, как ведущая к тотальной иррационализации науки (см. мистификация Сокала).

Политическая идеология

Политика, как практическая реализация интересов тех или иных обществ, социальных классов и групп, повсюду тесно связана с политической идеологией, как концептуальным, теоретическим отражением таких интересов. Политические программы основываются на определённых системах ценностей. Основополагающие политические идеологии — это либерализм (опора на свободу), социализм (опора на равенство) и консерватизм (опора на традиции).

В политических дискуссиях часто встречается упрёк противника в «идеологизации». Таким упрёком как бы дают понять, что позиция противника небезупречна, поскольку базируется на какой-то политической идеологии. Собственная же позиция при этом (явно или скрыто) подаётся как основанная на научном анализе фактов, здравом человеческом рассудке или на несомненных этических принципах. Подобный подход часто связан с тем, что участники политической дискуссии не осознают, какие идеологемы (элементы идеологии) в действительности определяют содержание дискуссии.

Религиозная идеология

Наряду с понятием «политическая идеология» широкое применение в науке имеет также понятие «религиозная идеология». Религиозная идеология — это идеология, которая благодаря обращению к потустороннему связывает общество и личность в концепции единого существования и создает интеграционные, связующие силы между различными социальными группами. Возникновение религиозной идеологии часто связано с тем, что в силу своей оппозиционности религиозная конфессия начинает играть значимую политическую роль. Общепринятыми примерами религиозных идеологий являются мировые религии, в особенности протестантизм (в том числе православие) и католицизм, независимо от того, имели ли они изначально политические мотивы. В данном случае под религиозной идеологией понимается не религия в целом, а те её религиозные и политические аспекты, которые могут вызвать к жизни религиозное движение. Понятие религиозной идеологии употребляется в связи с понятиями «ортодоксия» и «фундаментализм». Необходимо заметить, что истинно духовные движение всегда ортодоксальны.

Политолог Матиас Хильдебрандт, который пытается приравнять друг другу понятия «религиозной идеологии» и «фундаментализма», считает традиционализм общим признаком религиозных идеологий: «они претендуют на то, чтобы вернуться к первоисточникам собственной традиции и освободить её от искажений исторического развития, это развитие зачастую воспринимается ими как процесс дегенерации. Парадокс религиозных идеологов состоит в том, что вопреки их претензиям на возврат к истинному учению, «в большинстве случаев они создают современную религиозную идеологию», противоречащую самому понятию религия, которая основана на догматизме и иррационализме, на фанатизме и сентиментализме верующих в Бога, которого, по утверждению их теологов, никто не видел.

Наряду с понятием «религиозной идеологии» в политологии разрабатывается понятие «политической религии». В этом понятии подчеркивается тесная взаимосвязь между религиозными и политическими способами мышления и действия, оказывающего влияние на формирование религиозного сознания общества и человека как индивида.

Типы идеологий

Основные современные идеологии сложились в XIX веке. Несмотря на значительное количество различных идеологий, в самом общем виде принято выделять:

Социально-политические

1)Анархизм

2)Консерватизм

3)Либерализм

Классовые

4)Социализм

5)Капитализм

Национально-этнические

6)Расизм

7)Нацизм

8)Национализм

Другие

9)Феминизм

10)Гуманизм

В конце XX века среди политиков и партий наметилась тенденция в прагматических целях всё чаще отказываться от устойчивой идеологии, то есть брать на вооружение тактику антиидеологизма, а то и популизма.

ИДЕОЛОГИЯ ДЛЯ КЛУБА ИНТЕЛЛЕКТУАЛОВ

(проект)

Трансцендентальная идеология или, другими словами, сознание Кришны.

Такого раньше не существовало, но нужно согласиться, что и само понятие «идеология» возникло совсем недавно.

Основные принципы Трансцендентальной идеологии сформулированы Шри Чайтаньей Махапрабху в его философской доктрине ачинтья-бхеда-бхеда таттва, непостижимого единства и одновременного различия. Чтобы попасть в мир высшей реальности, экстраординарных способностей человека и его рационального мышления не достаточно. Сфера трансцендентного находится вне опыта и восприятия материальных чувств и ума. Поэтому только откровение свыше может стать методом истинного, духовного понимания. Оно представлено ведическими писаниями, которые служат нам неиссякаемым источником трансцендентного знания.

1) Бог – один.

2) Бог обладает безграничным могуществом.

3) Бог – океан расы, источник безграничного наслаждения.

4) Душа – неотъемлемая частица Бога.

5) Некоторые души захвачены в плен материальной энергией и обусловлены законами материальной природы.

6) Некоторые души свободны.

7) Все духовное и материальное исходит из Верховной личности Бога, Шри Кришны. Он – высшее проявление Абсолютной истины.

8) Бхакти – преданное любовное служение Кришне – единственный способ достижения духовного бытия.

9) Кришна-према, любовь к Господу Кришне, – вот конечная цель нашего духовного поиска.

Широкое признание для западного человека учение Шри Чайтаньи Махапрабху приобрело в изложении и трудах А.Ч. Бхактиведанты Свами, основателя ачарьи Международного общества сознания Кришны.

ПРИМЕЧАНИЕ:

В духовном мире не существует понятие "Бог". Это понятие нужно для строптивых существ, глупых материалистов, чтобы держать их в узде. Там есть Кришна, которого любят, не потому что Он - Бог, а потому что не любить Его нельзя. Его любят не только, как дети любят своих родителей (отца или мать), но как своего друга, сына или возлюбленного. Все виды и формы проявления любви связывают все живые существа с Кришной.