Арест министра Алексея Улюкаева (справа) говорит об усилении влияния Игоря Сечина (слева) в кремлевском окружении Фото: EPA/UPG
Следственный комитет Российской федерации возбудил уголовное дело в отношении министра экономического развития РФ Алексея Улюкаева. Глава ведомства подозревается в получении взятки в размере 2 миллионов долларов за выданную министерством положительную оценку, позволившую "Роснефти" купить госпакет компании "Башнефть". , российский президент знал о готовящейся операции правоохранительных органов в отношении Улюкаева. По мнению российского оппозиционного политика Константина Борового, произошедшая ситуация - следствие противостояния в окружении Владимира Путина. Политик рассказал "Апострофу", что ближайший соратник Путина, глава "Роснефти" Игорь Сечин усиливает свое влияние и становится по-настоящему опасным для российского президента.
В этой ситуации все намного проще. Игорь Сечин расширяет область контроля. И это началось еще с ЮКОСа, когда Михаил Ходорковский на встрече с Путиным почти в открытую сказал, что у него Сечин вымогал 300 миллионов долларов за одно из месторождений. Закончилось это наказанием Ходорковского, его посадили, и вот тогда начала расти империя Сечина.
Сечин демонстрирует собственную силу, свою возможность влиять, в том числе, на решения президента. Тут важны последствия, а они очевидные - это чрезмерное усиление той империи, которую создал Сечин, находясь в ближайшем окружении Путина.
Я думаю, что Сечин победил, и это была довольно сложная победа, потому что многие аргументы, которые выдвигал Улюкаев против "приватизации" Башнефти, были разумными, основанными на законе, но Сечин, очевидно, ломает ситуацию. Кроме того, вопрос о налогообложении этой сделки был решен довольно грубым способом. Объяснения того, что с этой сделки не берутся налоги, состояло в том, что если взять налоги, то государство их потеряет. Абсурд, который перетекает из пропагандистской кампании в область экономики.
И вывод: Сечин очень усиливается. И я думаю, что это ясно не только Путину, но и конкурентам Сечина в окружении Путина. Следующими кандидатами на "людоедство" Сечина могут быть и Роттенберги, и кто угодно из окружения Путина. И сам он понимает, что Сечин, который теперь, как выясняется, контролирует и Следственный комитет, и другие государственные структуры, становится опасным.
Мне кажется, что в случае с Улюкаевым Путин предотвратит публичное разбирательство этого обвинения в коррупции. Потому что он последний человек, который заинтересован в том, чтобы в группе его окружения кто-то слишком усиливался, а Сечин начинает представлять серьезную опасность для президента, и, видимо, он это понимает. Данная ситуация была в какой-то степени тестом. А Путину необходимо поддерживать баланс сил внутри собственного окружения, а этот баланс будет очень серьезно нарушен усилением Сечина, который становится фигурой, не то чтобы равной Путину, но во всяком случае по влиятельности. Возникает параллельный институт власти. Вот сейчас этот институт - трон и диванные партии вокруг.
Чрезмерное усиление Сечина создает как бы два центра власти, но Путин вряд ли в этом заинтересован.
И мне кажется, что случившееся в некоторой степени произошло именно без Путина, потому что внутри этой кремлевской группы законы очень жесткие, там очень жесткое противостояние по мелочам, и это не первый конфликт либеральной группы с силовиками. Причем силовики сегодня представляли несколько конкурирующих партий - прокуратура Следком, Сечин. И они конфликтовали друг с другом, но сейчас благодаря таким семейным связям, через того же Чайку, Сечин чрезмерно усиливается. И сегодня для Путина, по существу, возник момент, когда главным его конкурентом становится именно Сечин. Такой ситуации до сих пор не было. Все-таки все остальные находились на равноудалении от Путина, а сегодняшняя демонстрация силы показала, что Сечин выделился из этой группы, и возникает новый центр власти, с которым всем в окружении Путина нужно считаться, возможно, в той же степени, что и с самим Путиным.
«Президентская кампания носит антиэлитистский характер - «президент вместе с народом против зажравшихся бюрократов». Как меняется ближний круг Путина и кто может стать новым премьер-министром?
Президентская кампания Владимира Путина, начавшаяся в июне 2017 г., носит ярко выраженный антиэлитистский характер: «президент вместе с народом против зажравшихся бюрократов», говорится в докладе «Политбюро 2.0», подготовленном холдингом «Минченко консалтинг». Под «политбюро» понимается ближний круг президента, неформальная сетевая структура правящей элиты.
Вопросы интриги президентской кампании и оформления ее предсказуемого результата малозначимы для Путина, считает автор доклада Евгений Минченко. Конкуренция между участниками идет за ресурсы. По мнению составителей «Политбюро», из числа восьми наиболее близких к президенту участников «политбюро» могут выпасть три человека - в дополнение к экс-главе кремлевской администрации Сергею Иванову и миллиардеру Геннадию Тимченко, покинувшим круг в прошлом году.
Владимир Путин взял курс на снижение роли участников «Политбюро 2.0», делая ставку на новых выдвиженцев, которые обязаны своим возвышением лично президенту. В качестве кадрового резерва использовались клиентелы членов и кандидатов в члены Политбюро 2.0, их дети, бюрократы среднего уровня, и даже секретариат и охрана Путина.
Политик Алексей Навальный, который объявил о выдвижении в президенты, вряд ли может рассчитывать на победу: исход выборов 2018 г. практически предопределен победой Владимира Путина, считают авторы доклада.
Дмитрий Медведев
Дмитрий Медведев как член Политбюро 2.0 и участник следующей правящей элитной коалиции обладает наибольшей устойчивостью, полагают в «Минченко консалтинг». Навальный своим расследованием «Он вам не Димон» выбил премьера из числа потенциальных участников президентской гонки, но на этом исчерпал свой функционал. Среди плюсов Медведева - подтверждение сверхлояльности Путину и опыт работы на двух ключевых постах. Но вместе с тем другие члены Политбюро 2.0 выступают против идеи воссоздания тандема, и к тому же у Медведева есть имиджевые проблемы. После выборов он может сохранить пост премьер-министра, перейти в «Газпром» и лишить Игоря Сечинапозиции «главного энергетика» либо перейти в Верховный суд и стать неформальным гражданским куратором правоохранительного блока.
Сергей Шойгу
Глава Минобороны РФ сохраняет имидж самого успешного министра и имеет шансы стать руководителем суперминистерства. Но вместе с тем он несет риск форс-мажора в точках военных действий и может пострадать от новых односторонних действий администрации президента США Дональда Трампа на Ближнем Востоке.
Сергей Чемезов
Генеральный директор госкорпорации «Ростех» наращивает свое влияние. Среди его сильных сторон авторы доклада отмечают эффективный кадровый лоббизм, а также экспансию и поглощение предприятий в сфере ВПК (так, «Ростех» получил контроль над Уралвагонзаводом). Однако эти плюсы имеют обратную сторону: чрезмерное усиление, сомнительная эффективность множества предприятий и провалы в реализации значимых проектов.
Юрий Ковальчук
Председателя совета директоров банка «Россия» авторы доклада называют адептом формирования новой экономики. Он сохраняет неформальное влияние на Путина, обладает существенным финансовым и медийным ресурсом, а также имеет способность стать в центре новой коалиции элит. Вместе с тем после охлаждения отношений с Западом у Ковальчука нет устойчивого контакта с западными технологическими центрами. Второй недостаток - слабый публичный имидж.
Сергей Собянин
У мэра Москвы есть долгосрочная управленческая инициатива - московская реновация. Это финансово емкий проект, который обеспечивает участие в нем других групп элиты, становящихся союзниками Собянина, отмечает Русская служба Би-Би-Си. Он не выражает личные амбиции и показывает глубокую вовлеченность в свои непосредственные обязанности, что делает его вторым после Медведева претендентом на пост председателя правительства. Но у мэра Москвы есть и недостаток, значимый для этой должности - при публичных политических выступлениях он чувствует себя некомфортно.
Теряют влияние
Игорь Сечин
У главного исполнительного директора «Роснефти», который считается одним из наиболее преданных Путину членов его команды, возросли риски. «Напористый управленческий стиль Сечина формирует против него широкую элитную коалицию», - отмечает Минченко. Растущая экспансия «Роснефти», получение контроля над «Башнефтью», арест министра экономразвития Алексея Улюкаева и скандальный спор с АФК «Система» вызывают протест со стороны многих членов правящего класса и представителей бизнеса. Кроме того, за последние годы Сечин потерял ряд союзников в силовых структурах, и поэтому он может пойти по пути создания коалиции, к чему ранее не был склонен.
Люди, которые составили доклад о риске ослабления позиций Игоря Сечина, а также Вячеслава Володина и Аркадия Ротенберга, обладают признаками «серьезного политического расстройства», заявил РБК пресс-секретарь «Роснефти» Михаил Леонтьев. «Это мания величия - расставлять людей по местам: этого я вычеркну, а этого повышу, а другого понижу», - заявил он.
Вячеслав Володин
Председатель Госдумы обладает бэкграундом профессионального публичного политика и сохраняет неформальное влияние на ведущие политические партии и ОНФ. Но он не может радикально повысить статус нижней палаты парламента в текущих политических условиях. Кроме того, есть риск его конфликта с аппаратом правительства.
Аркадий Ротенберг
Член совета директоров банка «СМП» является «королем инфраструктурных проектов» - например, его компания «Мостотрест» получила крупнейший госконтракт на 228 млрд руб. на строительство моста в Крым. Вместе с тем у него нет серьезных провалов. Ротенберг долгое время был коммуникатором с зарубежными экономическими элитами, но после попадания в санкционные списки и охлаждение отношений с Западом его группа испытывает сложности с целеполаганием, говорится в докладе.
Первая сессия открывшегося 13 октября инвестиционного форума «ВТБ-капитала» «Россия зовет!» с участием руководителей всех ключевых финансово-экономических ведомств страны называлась «Обеспечение макроэкономической устойчивости, создание условий для экономического развития». И оказалась почти полностью посвящена спорам участников о нефтяном секторе. Возможно, присутствие главы «Роснефти» Игоря Сечина – спикера на инвестфорумах нечастого – определило в итоге основное содержание дискуссии. А возможно, наоборот, обеспечение макроустойчивости и развития теперь определяется в основном нефтяным сектором. Министр экономического развития Алексей Улюкаев с этого и начал, призвав коллег помогать нефтяному сектору: «Кто основной производитель value в нашей стране? Нефтянка. Что нужно сделать? Нужно помочь нефтяному бизнесу инвестировать».
«Мы в последнее время только нефтянке и помогали. Льготы если и давали, то в основном нефтяному бизнесу. Обездоленному, – в кавычках, конечно», – заметил министр финансов Антон Силуанов. Такая концентрация помощи была тактической ошибкой, считает он: чем больше помогать нефтянке, давая льготы, тем меньше ресурсов останется для других секторов.
Сечин свой ответ предварил уведомлением присутствующих о поручении организаторов форума: «Я должен оживить дискуссию. Постараюсь это сделать» – и зал сразу же оживился, зааплодировав. Есть несколько экономических моделей, заглянул Сечин в конспект: вот модель Минфина сводится к годовому бюджету и легенде о девальвационном доходе в экспортных отраслях, еще есть модель ЦБ, предложения Минэкономразвития – они наиболее реалистичны, одобрил Сечин, есть модели независимых экспертов. «Моделей много, роста нет», – заключил он. Хуже того – виртуальное начисление девальвационного дохода приводит к изъятию инвестиционного ресурса из системообразующих отраслей экономики, указал он Силуанову: «Эта ситуация была когда-то описана в Экклезиасте, где по аналогичному поводу сказано: кривое не может сделаться прямым, и то, чего нет, нельзя считать». Минфин предлагал изъять у нефтяников, получивших дополнительную прибыль из-за девальвации, 600 млрд руб. в бюджет 2016 г., но в итоге изъяли только 200 млрд.
Сокращение изъятий до 200 млрд руб. привело к повышению прогноза добычи нефти на 5 млн т, поддержал Сечина Улюкаев: «Я иногда удивляюсь логике моего друга Антона [Силуанова], - поведал он. – Мы хотим бюджетные доходы только в этом году или в следующем тоже хотим?» Улюкаев призвал найти баланс между интересами бизнеса и бюджета: «И я, Антон, гарантирую, что мы тогда сможем доходы федерального бюджета от нефтянки из года в год увеличивать».
«Действительно, Игорь Иванович оживил дискуссию», – оценил Силуанов «слишком узкое понимание модели Минфина». Задача Минфина – больше средств оставлять компаниям, меньше изымая в бюджет, повторил он. А если бы не было «девальвационных изъятий», то пришлось бы увеличивать дефицит бюджета, т. е. больше занимать и изымать ресурсы у частного бизнеса, повышать ставки, объяснил он. Банки всегда готовы помочь Минфину с заимствованиями, тут же заверил глава ВТБ Андрей Костин, словно подтверждая опасения Силуанова: «Мы всегда рядом». И обратился к президенту «Русала» Олегу Дерипаске, которому модератор передал слово: «Пожалуйста, как Игорь Иванович, тоже оживите дискуссию». «Нет, мы так рисковать не можем», – вздохнул Дерипаска.
Но несколько замечаний есть, признался Дерипаска: «Я не уверен, что нужны сейчас инвестиции. Мне кажется, нужно разобраться вообще в экономической политике. Я так чувствую, что в ближайший год вряд ли мы придем к чему-то определенному. Это тоже хорошо: кого-то 30 лет водили по пустыне». Когда долларовый ВВП стремится к уровню 1998 г., на инвестиции лучше не рассчитывать, и занимать под 12% в валюте тоже никто не будет. “Ресурсы очень дорогие. Финансовая система – ростовщическая. Извиняюсь, вырвалось”, – глянул он на хозяев форума. “Пожалуйста, пожалуйста”, – подбодрил Дерипаску модератор сессии, первый зампред ВТБ Юрий Соловьев. Экономическая политика должна заключаться в поддержке спроса, заключил Дерипаска: нужно поддерживать не только крупные компании, но и их потребителей – малый и средний бизнес.
Гендиректор и основной владелец «Магнита» Сергей Галицкий выразился еще четче: «Рост [экономики] зависит от потребностей, а единица потребления в экономике – это человек». Увеличение продолжительности жизни приведет к росту спроса, но в это почти никто не инвестирует, указал он: например, пенсионные деньги могли бы пойти на инфраструктуру, снижая смертность на дорогах, но ими распорядились не так. «Я бы обратил внимание на то, как мы относимся к человеческой жизни, – посоветовал он. – Человеческая жизнь в XXI веке – это главный ресурс».
Выступление Галицкого очень порадовало, призналась председатель ЦБ Эльвира Набиуллина: «Иначе начало складываться впечатление, что вся наша модель – это сколько налогов взять с нефтяного сектора». Стало понятно, кому именно оживить дискуссию все-таки удалось.
С Дерипаской Набиуллина согласилась в том, что спрос первичен, и не согласилась в том, что рост при высоких ставках невозможен: «Возможен». Доля кредитных ресурсов в инвестициях – 10-20%, основной источник – средства компаний; в первом полугодии прибыль компаний выросла на 40%, но они ее не инвестировали, констатировала она. Чтобы капитал пошел в те ниши, где есть спрос, нужна справедливая конкуренция, снижение административных барьеров и весь набор мер, «о которых даже скучно говорить», вздохнула Набиуллина: но без создания хорошего делового климата не будет экономического роста, как бы ни хотелось простых решений, заключила она, – это и есть ключевой вопрос экономической политики. Дерипаска согласился, что есть вещи похуже кабальных условий кредитования: «Что сейчас происходит в судебной системе – уже ни в какие ворота, это наибольший риск для ведения бизнеса – даже больший, чем высокие процентные ставки».
Государство не может инвестировать, а частный бизнес не хочет, перефразировал еще одну цитату модератор, резюмируя выступления бизнесменов.
ЦБ поддержит экономику снижением инфляции, заверила Набиуллина: «Чтобы инвесторы принимали осмысленные, просчитываемые решения в предсказуемых условиях». А стоит ли рассчитывать на пенсионные деньги, поинтересовался предсказуемостью модератор у Силуанова. «Рассчитывать, безусловно, стоит, – ответил министр. – Надеюсь, 2016 г. – последний, когда принимаем мораторий».
Взявший слово хозяин форума Костин тоже попытался оживить дискуссию, заявив, что кризиса нет, а кто считает иначе – либо молод и не помнит 1998 г., либо имеет короткую память: «Мы не ощущаем себя в кризисе». Банков вот только много – 774, хотя в 200 из них сосредоточено 97% активов банковского сектора – остальные его засоряют, возмутился Костин: «Банковский бизнес – это вам не булки печь!» С кредитованием у банков тоже проблем нет – была бы потребность, заявил он. «Но если сегодня малый и средний бизнес не востребован в стране, если для них нет поля деятельности – какой смысл кредитовать, это будут только невозвратные долги», – возразил он Дерипаске.
Набиуллина возразила Костину, что у малых банков есть своя ниша, и у ЦБ нет цели сокращать их количество – только недобросовестных игроков. «Для матери банковского сообщества каждое дитё одинаково любимо», – умилился Костин. «Ну да, а мы – падчерицы банковского сообщества», – мрачно заметил Дерипаска. Кризис, конечно, есть, возразил он Костину: санкции сильно исказили условия, доступ к рынкам капитала почти исчез. "Олег Владимирович - мой друг и очень хороший давний клиент, но лишение его доступа к рынку капитала - это благо для него, потому что сколько денег ему ни дай - он все их куда-то употребит”, – пожурил клиента Костин.
Вторая сессия была посвящена общению президента Владимира Путина с инвесторами. Он не стал выступать с речью, но более полутора часов отвечал на вопросы. Место ведущего занял Костин, доложивший президенту итог предыдущей дискуссии: «В целом сошлись, что ситуация в стране под контролем, политика понятная».
После того как выступили самые лучшие экономисты, финансисты и банкиры, вряд ли что-то можно добавить по существу, сказал Путин: «Весь смысл моего присутствия сводится к тому, чтобы сказать, что я их поддерживаю». Президент похвалил правительство и ЦБ за «высокий уровень ответственности, последовательности и способности добиваться результатов». Это тоже хорошая предпосылка для того, чтобы инвестировать в Россию, заключил Путин и напомнил, что в III квартале Россия получила чистый приток капитала впервые со II квартала 2010 г.: «Думаю, коллеги уже сказали». Но про сей факт лучшие экономисты, финансисты и банкиры упомянуть как-то забыли – то ли из-за споров о нефтянке, то ли просто из-за того, что приток был не совсем капиталом: он сформировался в основном за счет сокращения зарубежных активов российских компаний и банков, распродававших их для погашения долга в связи со сложностями его рефинансирования.
Пик кризиса в экономике если еще не пройден, то уже достигнут, сообщил Путин, ситуация стабилизировалась, экономика приспосабливается к новым условиям. Скромные прогнозы цены нефти – около $50/барр. – дают возможность концентрироваться на главной задаче, которую в таких условиях решать даже легче, чем при дорогой нефти, заявил Путин: «А задача эта – структурные изменения в нашей экономике».
На вопрос президента Siemens в России о перспективах участия в строительстве высокоскоростного движения Путин заверил, что высоко ценит немецкий бизнес, который «не шарахается из стороны в сторону в связи с политической конъюнктурой», но если доступ России к европейскому финансированию ограничен, то наилучшие перспективы участия – у Китая. Представителей ЮАР, напротив, беспокоило, что Китай активно инвестирует в Африку, а Россия – нет. Не надо бояться никаких инвестиций, успокоил Путин.
Инвесторов из США интересовало, может ли Россия ограничить свободу движения капитала и как сочетается очередной мораторий на пенсионные накопления с последовательной и долгосрочной экономической политикой. То, что накопления замораживаются не первый год, как раз говорит о последовательности политики, пошутил Путин. Это связано с нехваткой средств у пенсионной системы, объяснил он, пообещав, что в будущем накопительная система будет развиваться. По ограничению движения капитала никаких шагов не планируется, заверил Путин. Российский инвестор пожаловался на Костина, что тот не хочет кредитовать малый бизнес. «Не передергивайте!» - рассердился Костин. «Передергивайте, передергивайте», – разрешил Путин.
На просьбу прокомментировать заявление президента США Барака Обамы, что Россия теряет лидерство в Сирии, Путин сказал, что дискутировать об этом не собирается: «В Сирии может быть только один лидер – сирийский народ». Россия действует в строгом соответствии с Уставом ООН в отличие от «коллег во главе с США», действующих без резолюции Совбеза ООН и без приглашения сирийских властей, подчеркнул он. И к тому же действующих безуспешно, продолжил Путин: «Сейчас сообщили, что с самолетов доставляют свободной сирийской армии боеприпасы, амуницию, – где она, эта свободная сирийская? Если куда-то сбрасывают с воздуха – не попадет ли это все опять в руки ИГИЛ? Где гарантии, ведь только что это произошло!» Говорят – наши летчики наносят удар не по тем целям, не по ИГИЛ, продолжил он: «Мы проинформировали заранее руководство США – США никогда этого не делали, а мы впервые это сделали из уважения и желания наладить рабочий контакт. Теперь нам говорят: а) мы не готовы с вами сотрудничать и б) вы наносите удар не по тем целям. Мы попросили: дайте нам те цели, которые вы считаете 100% террористическими. Нет, мы к этому не готовы, был ответ. Мы подумали и задали еще один вопрос: тогда скажите нам, куда не надо бить. Тоже никакого ответа!» - возмутился Путин.
«Экономическая дискуссия продолжается», – попытался Костин призвать инвесторов держаться темы форума, но следующий вопрос тоже был про Сирию и ИГИЛ. «Может, все-таки к пенсиям вернемся?» – уже почти безнадежно предложил Костин залу, но следующий вопрос был про диалог с Турцией по Сирии. На вопрос об устойчивости перемирия с Украиной Путин ответил, что выполнение минских соглашений зависит не от России, а от США, Европы и Киева, но им легче переложить все проблемы на Москву. Путина, в отличие от ведущего, вопросы про политику не смущали, он отвечал охотно и дважды продлевал время на «последние три вопроса». И только самый последний из них оказался, наконец, про нефтянку и целесообразность ее поддержки. Путин примирил позиции Улюкаева и Силуанова: стремясь к диверсификации экономики, не надо подавлять эффективно работающую отрасль, заключил он.
И Кадыровым издание приводит как пример противоборства серьезных игроков внутри Кремля и по всей России. По мнению журналистов, подковерная борьба между политическими тяжеловесами угрожает власти Владимира Путина сильнее, чем разоблачения оппозиционеров .
Другими примерами конфликтов внутри административной вертикали FT считает критику федерального правительства со стороны президента Татарстана Рустама Минниханова и калужского губернатора Анатолия Артамонова . Региональные администрации становятся менее послушными в связи с тем, что при низких ценах на нефть доходы госбюджета России сократились, отмечает издание.
Комитет по иностранным инвестициям в США (CFIUS) состоит из девяти членов кабинета министров, его возглавляет секретарь Казначейства США, комитет рассматривают последствия иностранных инвестиции в американские компании для национальной безопасности США. В 2016 году CFIUS дважды вмешался в транснациональные сделки по соображениям национальной безопасности США.
Миллер и Сечин встретились в центральном офисе «Газпрома», сообщила в среду газовая монополия. Они обсудили вопросы взаимодействия в нефтегазовой сфере. Представитель «Газпрома» отказался комментировать повестку встречи. Это была обычная рабочая встреча, уверяет его коллега из «Роснефти». По его словам, Сечин и Миллер регулярно встречаются на разных площадках, в том числе и в офисе «Роснефти».
Место встречи говорит о том, что она прежде всего была нужна Сечину, констатирует директор Small Letters Виталий Крюков. Президент «Роснефти», скорее всего, приехал с какой-то просьбой или предложением, как решить какие-то проблемы между компаниями.
У «Роснефти» и «Газпрома» много нерешенных вопросов. Под руководством Сечина «Роснефть» пробила брешь в экспортной монополии «Газпрома», добившись либерализации экспорта сжиженного газа. После этого нефтяная компания стала добиваться права экспортировать газ и по трубе. А затем подготовила план реформы газовой отрасли, предусматривающий реорганизацию и самого «Газпрома». Но чиновники его обсуждать всерьез не стали.
Есть между компаниями и локальные разногласия. «Роснефть» через суд добилась доступа к трубе структуры «Газпрома» на Сахалине – Sakhalin Energy (оператор проекта «Сахалин-2») для поставок газа с северных месторождений на юг острова, где собиралась построить завод «Дальневосточный СПГ». Впрочем, победа оказалась неполной. Суд обязал «Газпром» прокачивать 2 млрд куб. м газа «Роснефти» ежегодно, тогда как компании нужно 8 млрд куб. м газа.
В 2012 г. давние партнеры «Роснефти» – нефтетрейдер Gunvor и близкие к нему структуры – впервые проиграли тендеры компании на поставку нефти. В отношениях Сечина и Геннадия Тимченко наступило похолодание, уверяли источники в их окружении. Но осенью 2012 г. Сечин и Тимченко встретились, «встреча прошла в духе добрых партнерских отношений», сообщала «Роснефть». Gunvor так и не возобновил работу с компанией, но весной 2013 г. Сечин выступил за либерализацию экспорта СПГ, хотя раньше поддерживал монополию «Газпрома». В конце года экспорт СПГ был частично либерализован.
А недавно стало известно, что в 2016 г. «Роснефти» может не хватить газа для выполнения контрактов. «Коммерсантъ» писал, что «Роснефть » пыталась договориться о покупке недостающих 8 млрд куб. м газа у «Газпрома», но пока стороны договориться не смогли. Сама "Роснефть" это опровергала. Все контракты «Роснефти» полностью обеспечены ресурсами газа, в том числе контракт с Интер РАО , сообщала компания.
«Роснефть» активно выступала с инициативой перераспределить часть доходов «Газпрома» в пользу независимых производителей, но теперь ей не хватает газа даже для собственных потребителей, констатирует замдиректора Фонда национальной энергобезопасности Алексей Гривач. В этой ситуации становится очевидно, что с аргументами компании о либерализации экспорта газа и реструктуризации внутреннего газового рынка, видимо, было не все в порядке. Очевидно, что ситуации, когда кто-то не получит свой газ, не допустят, считает Гривач. Вопрос состоит в том, будет ли передача контрактов или «Роснефть» сохранит рынок и будет просто покупать газ у «Газпрома». Тут важно, что Сечин может предложить газовому концерну в обмен на сохранение доли рынка и репутации надежного поставщика, рассуждает эксперт.
Масштаб проблемы преувеличен, считает аналитик Raiffeisenbank Андрей Полищук. «Роснефть» и так может покупать газ у «Газпрома» на внутреннем рынке по тарифам ФСТ. Если объем таких закупок составит 8 млрд куб. м, потери «Роснефти» окажутся порядка $20 млн. Для компании это незначительная сумма, говорит Полищук.
В условиях падения цен на нефть компании занялись оптимизацией портфеля проектов, напоминает управляющий директор Advance Capital Карен Дашьян. Поэтому не исключено, что Сечин и Миллер могли обсуждать создание совместных предприятий для разработки крупных газовых месторождений или строительства дорогостоящих СПГ-заводов. В условиях дефицита источников финансирования крупные проекты требуют объединения усилий, заключает эксперт.
